Свирепый Пеллюсидар

- Я твой друг, - осторожно сказал го-ша, - но этого я сделать не могу даже ради тебя, меня же просто в клочья разорвут.

- Что ж, придется заняться этим самой, - сказала Диан и, позвав своих воинов, приказала им собрать достаточное количество людей, чтобы те очистили город от трупов.

- Да, и не забудьте захватить с собой Гора и остальных жрецов, - добавила она.

- Я не пойду! - завизжал Гор.

- Возьмите его! - резко прикрикнула Диан.

Один из воинов немедленно поднял копье и, покалывая Гора пониже спины, погнал его к выходу. Гамба с восхищением посмотрел на Диан.

- Ноада ты или нет, но ты отважная женщина. Вдвоем с тобой я бы сокрушил всех своих врагов и захватил бы Танга-танга, - сказал он.

- Я не для тебя, - просто ответила Диан.

Город был вычищен, но, увы, слишком поздно. Разразилась эпидемия. Люди мерли как мухи, а оставшиеся в живых боялись дотронуться до покойников. Даже воины Диан не могли заставить горожан убирать трупы.

И вновь жрецы, подстрекаемые Гором, стали ходить от дома к дому, восстанавливая народ Лоло-лоло против Диан.

- Это Пу наказывает нас, - говорили они, - мы приняли и возвеличили ненастоящую Ноаду, и Пу гневается.

Ситуация ухудшалась день ото дня, и Диан не могла ничего сделать, чтобы исправить ее. Дошло до того, что в один прекрасный день перед храмом собралась огромная толпа горожан, проклинающих Диан на все лады. Те немногие, что еще верили в нее, напали на богохульников, и с того дня в городе начались кровопролития. Гор правильно оценил ситуацию, и вскоре поползли слухи о том, что Гамба и лже-Ноада собираются разрушить храм и править городом, уничтожив жрецов и верных последователей Пу. Когда же это случится, шипели во всех уголках города жрецы, Пу ввергнет весь город в пучину Молоп-Аза. Эти слухи привели жителей Лоло-лоло в ужас. Верования этих невежественных людей были примитивны, но они были насквозь пропитаны ими, и сама мысль об огненной пучине Молоп-Аза была для них невыносима.

В конце концов Гамба пришел к Диан и шепотом поведал ей последние новости.

- Мои воины готовы разорвать меня на части, - сказал он ей, - они верят всем нелепицам, распространяемым Гором. Но это еще полбеды. Хуже другое: большая часть простых людей тоже отшатнулась от нас. Есть, конечно, люди, которые верят тебе, но их немного, а остальные думают, что Гор говорит правду и что они должны убить нас, если хотят спастись.

- Что же нам делать? - спросила Диан.

- Бежать, - коротко ответил Гамба, - другого выхода я не вижу. Впрочем, не уверен, что нам и бежать-то удастся. Мы с тобой слишком хорошо знакомы всем. Я - го-ша, а ты... Даже если ты закроешь лицо, твоя белая кожа выдаст тебя в первую же минуту.

- Мы могли бы пробиться силой, - предложила Диан, - не забывай, у меня есть пятьдесят верных воинов.

Гамба покачал головой.

- Я бы на твоем месте на них не рассчитывал. Я слышал, что Гор склонил их на свою сторону: кого угрозами, а кого просто подкупил. Они больше не охраняют тебя, они тебя сторожат.

Диан задумалась. Положение и в самом деле было отчаянное, впрочем... Глаза ее блеснули.

- У меня есть план - слушай, - она наклонилась над ухом Гамбы и что-то быстро зашептала.

Когда Диан закончила, Гамба быстро ушел из храма, а сама она направилась в свою спальню. Там она сняла с себя наряд Ноады и вновь надела то, в чем попала в страну ксексотов. Накинув сверху храмовые одежды, Диан направилась в одно из помещений, где в это время обычно не бывало людей.

В храм вошел человек с перевязанной головой. Из-под повязки виднелся только один глаз. Он пришел сюда, чтобы Ноада облегчила его страдания. В храме не было ни души, кроме слоняющихся воинов, которые следили за входом. В их задачу входило не выпускать Ноаду из храма, так как Гор объяснил им, что она попытается пробраться в дом Гамбы.

Мужчина, вошедший в храм, имел вид простого воина, сильно истощенного потерей крови. Он не произнес ни слова, и никто его ни о чем не спросил. Он спокойно стоял у подножия трона Ноады и терпеливо ждал ее появления. Ноада все не шла. Человек начал проявлять признаки нетерпения. Он ходил по тронному залу, разглядывая различные предметы, находившиеся там. Несколько раз взгляд его единственного глаза случайно падал на прохаживающихся взад и вперед воинов, но те не обращали на него ни малейшего внимания. Не заметили они и того, как он тихонечко выскользнул за дверь, ведущую во внутреннее помещение храма.

Город, казалось, вымер. Стояла мертвая тишина. На площади копошилось лишь несколько человек. На улицах не было видно ни играющих детей, ни праздношатающихся граждан. В воздухе застыло напряженное ожидание. Если бы кто-нибудь мог заглянуть в этот момент в дома горожан, то он увидел бы, что в каждом доме наготове сидят вооруженные люди и прислушиваются к чему-то.

На пороге храма показались два жреца в ритуальных одеждах. Они вышли на середину площади и, задрав головы, огласили город криком:

- Выходите, все правоверные! Смерть лже-Ноаде! Смерть предателю Гамбе!