Sviridov_Igor_Ledyanaya_zapadnya_Litmir_club_886492_original_4cad1

Шли по старому следу. Семен Катасонов в первой упряжке оказался вместе с Ефимом Студеновым. Хоть и задыхались от встречного ветра, но несколькими фразами все-таки успели перекинуться тамбовчане. На «Таймыре» времени для разговоров у них не было. Дав семь часов на отдых своим матросам, Ильинский заторопился назад.

Узнал Семен, что начальника экспедиции беспокоит возможность повторной зимовки. Все началось с обеда в кают-компании, когда Вилькицкому показалось, что повар не очень бережно расходует продукты.

— Скажите, каково положение с провиантом? — спросил он у старшего офицера.

— Запасов продовольствия хватит нам месяцев на восемь-девять, — ответил Транзе. — Стало быть, мы сумеем продержаться здесь где-то до октября или ноября. Но я уверен, что не позднее сентября мы все будем отдыхать в Петербурге. Так что, Борис Андреевич, нет ни малейшего повода для беспокойства...

— А если нам случится зимовать здесь еще раз? — перебил Вилькицкий.

Вопрос остался без ответа. Настроение у всех прочно испортилось. Перспектива второй зимовки, когда еще не видно конца первой, никого не воодушевляла.

— Наш начальник имеет удивительные способности делать людям неприятности, — проворчал кто-то из офицеров.

— Я не расслышал вас, — строго произнес Вилькицкий. — Повторите громче.

Никто, конечно, не посмел повторить. Из-за плохого освещения Вилькицкий не узнал говорившего, но смысл фразы он сумел все-таки понять и сразу же после второго блюда ушел в свою каюту. А через неделю во всех деталях родился план отправки половины команды на «Эклипс», а потом и на Большую землю. Предложение начальника экспедиции нашло поддержку в Петрограде. Суть плана сводилась к следующему: группа моряков, примерно половина всего экипажа «Таймыра» и «Вайгача», должна была пешим порядком добраться до «Эклипса», который дрейфовал где-то в трехстах километрах от ледокола-флагмана. Отсюда полярникам предстояло добираться до устья Енисея.

— Может быть, это и правильно! — сказал Семен, когда Ильинский, заметив, что люди в упряжке совсем выбились из сил, приказал запасной команде сменить их. Семен и Ефим с наслаждением распрямили плечи, передали кожаные лямки свежей тягловой силе.

Пропустив вперед сани, земляки, пошатываясь, побрели следом.

— А я так считаю: начальник мудро решил! — продолжил разговор Семен.

— Не думаю, сударь мой!

— А ты рассуди сам: народу на судах сейчас много, тесно, делать всем нечего. Кормят нас с оглядкой. Если же половина команды уйдет, то оставшимся продуктов сполна хватит хоть еще на год...

После большого привала, когда повар флагмана угостил гостей обедом, матросы «Таймыра» повернули в обратный путь. До «Вайгача» оставалось еще миль пять. Но они-то оказались самыми трудными. Двигался обоз медленно, с частыми передышками. Добрались до корабля почти через двое суток.

Отдохнув как следует после трудного похода, кочегары и машинисты «Вайгача» принялись за ремонт винта. Поскольку его опять затянуло свежим льдом и засыпало снегом, то начали работы с вымораживания кормовой части корабля. Несколько дней долбили лед, рвали его шашками, распиливали пилами. Трудились все дружно, весело.

Когда закончили восстановление ходового винта, Ильинский собрал всех ремонтников в машинном отделении. Помещение имело не очень приглядный вид. От мороза и подтеков краска отстала от стен и висела лохмотьями. С потолка капало. Только медные части машин и приборов, надраенные до блеска, весело поблескивали в лучах полярного солнца.

— Спасибо, братцы, за службу! — с чувством произнес механик. — Вы буквально на своих плечах принесли нужную лопасть с «Таймыра». Ремонт ходового винта произведен в ледовых условиях в два раза быстрее, чем это делают профессионалы в стационарных ремонтных доках. Хочу особо отметить рвение машинистов Колчанова и Бера, кочегаров Ильина, Катасонова и Мячина.

Однако в полной мере трудовой подвиг машинистов и кочегаров оценили значительно позднее, когда «Вайгач» выручил флагмана, который на чистой воде сел на мель.

Но не будем забегать вперед. Тем более, что к тому времени, когда машинное отделение рапортовало о готовности корабля к плаванию, другие заботы занимали участников экспедиции. Полным ходом шла подготовка к переходу значительной части личного состава ледоколов на «Эклипс» и далее на Большую землю. В трюмах и на свежем воздухе строили санки. Поскольку капитан «Эклипса» Отто Свердруп мог помочь только тремя нартами с собачьими упряжками, основную часть грузов надо было тащить на санках самим матросам.