Свистать всех на дно! или Кто подставил принцессу? (СИ)

— Да всё хорошо. Нервная я какая-то только…

— Н-да, я заметил.

— Наверное, просто сказывается нервное перенапряжение…

— Да ну? Не похоже на тебя.

Я нервно улыбнулась.

— Всё хорошо, Дрейк. Правда. Кажется, я просто встала не с той ноги, бывает. К вечеру пройдет.

Однако к вечеру мое настроение не улучшилось, оно напротив скатилось до состояния «бесят меня все вокруг, дайте меч, чтобы я всех постругала». Но проблема была в том, что в таком настроении была не только я, но и вся команда корабля. Ну ладно, не совсем вся, пара человек оставались спокойными — Магнус и Финеас. И вот они как раз недоуменно смотрели на то, как моряки на ровном месте устроили драку на нижней палубе, а лакорская принцесса в лице меня, вместо того чтобы всех успокоить, пока командор занят, принимает самое активное участие в разгорающемся скандале и подначивает всех вокруг, делая ставки, кто кого победит.

Что мной тогда двигало? Ну, точно не глас разума, а какое-то странное агрессивное настроение, совсем не присущее мне. Уж насколько я по жизни была любительницей поскандалить, но в тот момент я не отдавала себе отчёта в том, что и зачем я делаю, а просто залихватски посвистывала, сидя на деревянной бочке. Мне было в тот момент очень весело, а еще очень хотелось достать мою любимую шпильку из волос, увеличить ее до размеров нормального кинжала и…

Вот на этом моменте я как раз и поняла, что со мной что-то не то. Я натурально дала себе пощечину и потрясла головой, пытаясь прогнать странные кровожадные мысли прочь.

— Ваше Высочество, с вами всё в порядке? — участливо поинтересовался Финеас, который как всегда был рядом.

— Не уверена, — пробормотала я.

Я хотела попросить его позвать Дрейка, но тот и сам как раз объявился на палубе.

— Успокоились все, — жестким голосом произнес он, спустившись по узкой лестницы с верхней палубы.

Его никто не услышал и не обратил на него внимания. Поэтому Дрейк хлопнул два раза в ладони, что-то пробормотал напевно, и на нас всех на палубе полилось сверху что-то вроде дождя — короткого, но такого ледяного, что отрезвило всех присутствующих на мгновение и заставило ненадолго заткнуться.

— Успокоились все, я сказал, — холодно повторил Дрейк, обводя моряков тяжелым взглядом и задержав взгляд на раздраженной мне.

Он помахал бумажным свитком, который держал в руках. На свитке я сразу заприметила яркую фиолетовую печать инквизиции Генерального Штаба.

— Райкху по моей просьбе смоталась на континент и как раз недавно вернулась с весточкой от инквизиторов и конкретно от твоего кузена Мориса. На, почитай, — сказал Дрейк, всучив мне в руки свиток, а сам повернулся к команде, отдавая всем приказ разойтись по каютам и ни с кем не общаться до завтрашнего утра, только впустить командора вечером в каюту и выпить то снадобье, которое он принесет.

Но всё это я улавливала лишь краем сознания, будучи не в состоянии сосредоточиться на болтовне Дрейка.

Читать дурацкое письмо от Мориса мне не хотелось. Мне сейчас всё казалось ужасно дурацким и нелепым, а еще этот бесючий Дрейк дико раздражал своим важным видом, усмирить бы его…

Снова возникли странные кровожадные мысли о шпильке-кинжале, но я тряхнула головой и заставила себя сосредоточиться на письме. По мере чтения лицо мое всё более вытягивалось, а еще появилась злость — но уже не на Дрейка и моряков. А на Дрейкоба, который, тварь такая, не просто так ухмылялся до ушей перед уходом. Он просто прекрасно знал, что нас ждет впереди.

В письме Морис поведал о том, что инквизиторы вскрыли память Дрейкоба и узнали чрезвычайно важную информацию, которая объясняла всю вот эту «эпидемию агрессии» в Тироле, да и конкретно на нашем судне.

Оказалось, что Виолетта действительно повлияла каким-то образом на смену холодного и теплого течения. Дрейкоб не знал, как именно, так как Виолетта ему не рассказывала деталей как раз из опасения, что кто-то захочет и сможет вскрыть его память. Но сейчас важно было не это, а то, что столь теплое течение, пущенное по другому маршруту, действительно почти полностью растопило те вековые льды, которые многие века сковывали некоторые острова в Тейлонском море, ближе к Лакору.

Прав был Наставник: вековые льды хранили в себе некий древний вирус, который буйствовал когда-то на той местности. Морис также выразил мнение, что, возможно, остров и заморожен-то был когда-то не просто так, а искусственным путем, как раз с целью «сковывания». Возможно, не было тогда в этой местности магов, которые смогли бы разобраться с проблемой иначе, вон они и избрали такой странный способ «спасения».