Свистопляска

Теперь Болек потребовал от меня подробного рассказа, немного сумбурно я высказалась. Передав ему сообщение Яцека, я обрадовала парня известием, что ему не надо больше разыскивать по домам местных жителей размашистого подозреваемого, его нашла полиция.

Болек согласился с предположением Яцека о том, что Северин может быть контролером-наблюдателем за действиями мафиози от наркобизнеса. Хотя, тут же добавил парень, этот Вежховицкий мог быть и просто курортником, отдыхающим на берегу моря, совершенно не причастным к наркобизнесу и другим преступным махинациям.

— Всем этим должен заняться кто-то поумнее и поопытнее, — резюмировала я. — Не знаю, как ты, но я считаю — не для моего ума это дело. Боюсь, и тебе не по зубам. Пока по-прежнему буду по мере сил прикрывать тебя, и подождем, что принесут дальнейшие открытия Яцека, может, прольет свет и на твое дело...

* * *

Куда бы человек ни смотрел, он обязательно что-нибудь увидит.

На пляже у «Нептуна» я могла бы стать свидетельницей супружеской сцены. Законная супруга в элегантной пляжной хламиде пыталась бить по головам сложенным пляжным зонтом попеременно то супруга, то разлучницу. Поскольку действовать ей приходилось на ограниченном пространстве, окруженной плотным кольцом сопереживающих зевак, её удары каждый раз приходились по какому-то необычайно косматому коротышке восточного вида, который, вместо того чтобы сбежать, принялся вырывать зонт из рук разъяренной дамы. Однако лишь когда к баталии подключилась массивная баба — в её клубничный мусс насыпали песка! — мужу с разлучницей удалось найти спасение в морских волнах, благо оба были в купальных костюмах. Тогда пылающая жаждой мести жена схватила их одежду и скрылась. Очень неплохая месть. Всю эту сцену в тесной толпе любопытных наблюдала Кася, моя знакомая, и потом в подробностях мне описала.

Могла бы я увидеть и мальчика, который на мелководье наткнулся на крупную, давно сдохшую рыбину. Ребенок помчался к родителям и с торжеством положил находку на спину загорающего папочки. Под воздействием осязания и обоняния папочка вскочил как ошпаренный, и на отлетевшей в сторону рыбине поскользнулся пожилой джентльмен, целенаправленно пробегавший трусцой по кромке воды. Джентльмен со всего размаху приземлился на заднюю часть — потом не мог встать без посторонней помощи, а рыбой с радостными возгласами занялась стайка детей. Заинтригованная все усиливающимися криками, долетавшими с другого конца пляжа, я потом узнала подробности от знакомого издательского бухгалтера.

Я могла бы стать свидетельницей отчаянного поединка двух юношей за обладание манерной местной красоткой. Оружием бойцам служил туго надутый, словно каменный, волейбольный мяч. В разгар боя пущенный с огромной силой мяч угодил в желудок пробиравшейся к раздевалке матроне в накинутой на мокрое тело купальной простыне. Простыня слетела, а скрытые под ней прелести ненадолго привлекли внимание окружающих. Об этом происшествии поведала мне Данка, моя давняя сослуживица.

Могла бы я увидеть и то, как симпатичный карапуз осторожно тащил из моря большой целлофановый пакет с морской водой и тремя крупными медузами, и пакет разорвался как раз в тот момент, когда пыхтящий карапуз переносил его над головами усевшегося подкрепиться многочисленного семейства в возрасте от нудя до ста лет. Рассказала мне об этом Агата, дочка моей давней приятельницы Боженки. Агату чрезвычайно интересовало все, связанное с детьми, ибо своих была целая троица.

Все описанное выше я могла бы увидеть собственными глазами, но я была в другом месте и видела совсем другое.

К расследованию я приступила с самого утра. В укромном месте у Дома художника дождалась я момента, когда крупнокалиберный босс покинул свой номер, и вошла в здание. Определив номер его апартамента, я рассказала девушкам из бюро обслуживания сказочку. Оказывается, встретился мне здесь знакомый, фамилию которого я по склеротичности забыла. Он ко мне с открытой душой и «Иоанночка», а я, склеротичка старая, ни имени, ни фамилии человека не помню. Не могу же в ответ на сердечное обращение отделаться официальным сухим «проше пана». А проживает он у них в Доме творчества, сам говорил, в восемнадцатом номере.

Девушки посмеялись и охотно назвали фамилию и имя искомого. Пожалуйста, некий Бертель. Станислав Бертель.

Поскольку эта фамилия ничего мне не говорила, я разыскала сержанта и передала её ему. Полиция располагает возможностями, пусть узнает, у меня таких возможностей нет. А приехал Бертель из Варшавы, это я узнала. После чего, видимо, растеряла остатки разума, так как отправилась на пляж.

Жара наступила страшная, редко на Балтике сталкиваешься с такими тропиками. Переполненный пляж вызвал отвращение, ступить было негде, в море на мелководье сплошь клубились дети. Меня просто отбросило от пляжа при виде этого кошмара, и я решила ехать в Лесничувку, там наверняка пляжи не так забиты.