Свита падших богов: путь в Тир

Однако Чернозубый не обратил на него внимания.

— Итак, может ли Аполлон искать мальчишку для того, чтобы его отблагодарить?

Все погрузились в молчание. Потом Пульций, украдкой глянув на хозяина, проговорил:

— Вы ведь опоздали, да?

Аполлинор нахохлился и ничего не ответил. Чернозубый осклабился.

— Во! Значит, вы опоздали, а чтобы что-то там сделать нужен был человек, вот и подвернулся этот пастушок. Дело было сделано, но пастушок сбежал, не взяв причитающейся ему награды…

— Ничего я не опоздал, — процедил сквозь зубы Аполлинор. — Хватит, наговорились! Идите оба подальше…

Он откинулся на подушках. Пульций, виновато кивнув, приотстал, заняв свое обычное место за носилками, Чернозубый, пожав плечами, заторопился к своим.

* * *

Азрик вышел на гребень невысокого кряжа. За ним лежала узкая долина, за которой вздымался еще один кряж. И так, по всей видимости, до самого хребта Энли. А что дальше — даже подумать страшно.

Шлось хорошо, хотя живот уже требовал что-то туда положить. В тощем мешке помимо загадочного арнума болталась одинокая лепешка — половину он сжевал у ручья. Остальное Азрик берег, так как знал, что худшее на свете дело — ложиться спать с пустым брюхом. Идти с ним можно, а вот спать — нежелательно.

Папсуккаль направлял его — самого его не было видно, то ли снова скрылся в статуэтку, то ли шнырял по окрестностям. В нужный момент в голове слышался его голос — куда идти, где тропа, куда свернуть. Азрик пытался его звать, задавать вопросы, которые роились в голове, но все эти попытки Папс игнорировал.

Места были безлюдны, тропы — явно звериные, они легко ныряли под согнувшиеся деревья, которые Азрику приходилось обходить. Азрик, впрочем, не жаловался. Усталость притупляла боль от утраты мамы и сестер, от расставания с родными.

На спуске с кряжа он нашел еще один шумный ручей. Тот бежал откуда-то сверху, струясь по камням, тропа переваливала его в месте, где был настоящий водопад, высотой больше Азрика. Чуть ниже ручей разливался, образовывая настоящий маленький пруд. Увидев его, Азрик почувствовал, насколько устал. Сел на берегу, напился, потом с наслаждением окунул натруженные ноги в воду. Вода ласкалась, мягко толкая его пятки, словно приглашала поиграть.

Рядом появился недовольный Папсуккаль.

— Чего разлегся? Надо идти.

— Я устал.

— Устал он… ты понимаешь, что произойдет, если тебя догонят?

— Ты же меня предупредишь? Их пока не видно…

— Не видно… — Папс уселся неподалеку. — Я не вижу далеко. Не могу удаляться от тебя больше, чем на сто шагов.

— Как это?

— Так. Эта статуэтка… этот ваш Папс. Ну да, благодаря ей я выжил. Но теперь она меня связывает.

— И что делать? Разбить ее?

— Ни в коем случае, — испугался Папсуккаль. — Этого делать не нужно. Я что-нибудь придумаю.

Азрик лег на спину. Снова небо… чистое, с белоснежными облаками. Близкое и далекое.

— А куда мы идем?

Со стороны Папсуккаля донесся тяжелый вздох.

— В страну Ханаан.

— Ты там знаешь кого-нибудь?

— Да, знаю, — Папсуккаль помедлил. Потом, едва подавляя раздражение, спросил.

— Ну как, ты уже отдохнул?

Азрик обдумал этот вопрос.

— Нет, не отдохнул. Сегодня дальше не пойдем.

Папсуккаль подскочил.

— Как это не пойдем? Нам надо идти.

Ноги Азрика гудели так сильно, что он и шагу ступить не мог. О чем и сказал своему спутнику.

— И что, ты тут останешься? Вот прямо тут?

— А куда мы идем? Не говори только про страну Ханаан! Скажи, куда мы идем вот прямо сейчас?

Папсуккаль поджал губы.

— Сейчас мы спустимся в долину. Потом надо будет перейти следующую гряду, за ней должен быть старый тракт. Он должен сохраниться. По нему ходят караваны, а раз так — значит там есть города и деревни. И там есть храмы. В храмах я узнаю кое-что и смогу тебе точно ответить, куда мы пойдем дальше.

— А что ты узнал у того… речного духа?

— Ничего я не узнал, — проворчал Папсуккаль. — Молодой больно.

— А кто такой Ваал?

Тот подскочил.

— Ты про него как услышал?

— Когда ты съел того духа, ты сказал это. Ваал.

Папсуккаль покрутил головой.

— Много будешь знать — мало будешь жить. Все, хватит, пошли!

— Не пойду, — заупрямился Азрик. — Я устал. А тут здорово.

Папс давил, угрожал, заставлял, и еще два дня назад Азрик послушался бы его. Но сейчас в нем было что-то, что позволяло упорствовать. Он понимал, что если сейчас ему удастся отдохнуть — тогда на следующий день он сможет пройти больше. Он отстаивал свою точку зрения. Это было странно, немного страшно, но еще — очень здорово.

В итоге ему все же удалось настоять на своем и они остались ночевать там, у маленького озерца. Азрик съел лепешку и еще раз умылся. Перед тем, как лечь спать, он пристал к Папсуккалю с вопросами. Кое-что из упрямого старика удалось вытянуть — за обещание на следующий день встать пораньше и идти весь день.

Папс не знал, кто именно дрался перед той скалой. Какие-то могучие боги. Двое помельче похитили того, что крупнее, и утащили в подземный мир. Доспехи и шлем должны были лишить его силы, но, видимо, что-то у них не срослось, и у крупного осталось их достаточно для того, чтобы едва от них не вырваться.