Свитки Мертвого моря

В одном интервью, опубликованном на страницах «New York Times», Роберт Эйзенман говорит о том, что «узкий круг ученых сумел занять и удержать за собой на протяжении нескольких поколений (даже несмотря на то, что некоторые из этих ученых годами не занимаются исследованиями) доминирующее положение в этой специфической области и продолжает сохранять эту ситуацию путем контроля за тематикой диссертаций и назначения на наиболее престижные академические кафедры своих ставленников и протеже». «Biblical Archaeological Review», влиятельный научный журнал, издаваемый вашингтонским адвокатом Гершелем Шэнксом, характеризовал международную группу во главе с де Во как структуру, «управляемую, насколько можно судить со стороны, в основном посредством привычек, традиций, коллегиальных интересов и инерции». По утверждению «Biblical Archaeological Review», «посвященные», которые обладают правом доступа к свиткам, имеют ханжество публиковать их кусочек за кусочком. Это повышает их ученый статус, влияние в научных кругах и личный престиж. Зачем же пренебрегать всем этим? И вот на конференции в Нью-Йоркском университете, состоявшейся в 1985 г. и посвященной изучению свитков, профессор Мортон Смит, один из наиболее влиятельных авторитетов в области библеистики, начал свое выступление с такого заявления: «Я хотел бы поговорить о скандалах вокруг документов Мертвого моря, но подобные скандалы слишком многочисленны и привычны и потому вызывают лишь досаду».

Какой же была реакция членов международной группы на критику и обвинения в свой адрес? Сегодня в живых остались только трое из первоначального состава международной группы ученых, созданной в 1953 г. Юзеф Милик, сложивший с себя священнический сан, ведет, как мы выяснили, жизнь «неуловимого» затворника в Париже. Профессора Джон Страгнелл и Фрэнк Кросс долгое время служили в богословской школе Гарвардского университета. Из них наиболее доступным для контактов оказался професор Кросс, согласившийся ответить на ряд вопросов относительно причин странных задержек с публикациями. В интервью «New York Times» он признал, что работа продвигалась «весьма медленно», и предложил два объяснения этого факта. По его словам, большинство членов международной группы были крайне заняты на преподавательской работе и только на летние каникулы могли приезжать в Иерусалим, чтобы вплотную заняться рукописями. К тому же свитки, которые до сих пор не опубликованы, находятся, по словам Кросса, в настолько поврежденном состоянии, что их фрагменты крайне трудно сложить, не говоря уж о том, чтобы перевести их. «Это – самая трудная составная картинка-загадка на свете», – заметил он в одном из интервью.

Разумеется, было бы слишком поспешным недооценивать сложность задачи, которую приходилось решать Кроссу и его коллегам. Мириады фрагментов кумран-ских текстов действительно представляют собой гигантскую мозаику. Тем не менее утверждение Кросса выглядит не совсем убедительным. Да, правда, некоторые члены международной группы заняты напряженной преподавательской деятельностью и могут приезжать в Иерусалим лишь на непродолжительное время. Однако Кросс не упоминает о том, что большая часть исследований проводится на основе фотоснимков свитков и, чтобы изучать их, исследователю нет необходимости куда-то ехать. Действительно, качество фотоснимков, сделанных с помощью современного оборудования, настолько высоко, что часто куда удобнее и надежнее работать с ними, а не с самими оригиналами. Что же касается сложности пресловутой «картинки-загадки», то здесь Кросс противоречит своим собственным заявлениям. Так, в 1958 г. он писал, что большая часть фрагментов свитков, находившихся в распоряжении ученых, уже (по состоянию на лето 1956 г., то есть столько лет назад!) идентифицирована. По словам Джона Аллегро, сказанным в 1964 г., разборка и идентификация всего материала, найденного в пещере 4, то есть наиболее важных и ценных фрагментов, еще в 1960–1961 гг. «была близка к завершению». Идентификация и разбор материала тоже не всегда было такой уж сложной задачей, как это утверждает Кросс. В письме к Джону Аллегро, датированном 13 декабря 1955 г., Страгнелл писал, что материал из пещеры 4, оцененный в 3000 фунтов стерлингов, был приобретен на средства Ватикана и идентифицирован буквально за один вечер. [25]Фотографирование же всего материала, добавил он, займет не более недели.