Свитки Мертвого моря

Как раз в это время нам встретилась книга Роберта Эйзенмана, декана факультета исследования сравнительного религиоведения и профессора кафедры религий Ближнего Востока в университете штата Калифорния в Лонг-Бич. Эйзенман закончил Корнелльский университет в одно время с Томасом Пинчоном. Там он изучал сравнительное литературоведение, посещая лекции Владимира Набокова, и получил диплом бакалавра по физике и философии в 1958 г., а диплом магистра гуманитарных наук – в 1966 г. в университете штата Нью-Йорк за свои исследования в области гебраистики и культур Ближнего Востока. В 1971 г. ему была присуждена ученая степень доктора философии на факультете ближневосточных языков и культуры Колумбийского университета, и с тех пор он специализируется на изучении истории Палестины и исламского права. Он был почетным членом Калабрийского университета в Италии и выступал с лекциями по исламскому праву, исламской религии и культуре, а также свиткам Мертвого моря и истокам христианства в Еврейском университете в Иерусалиме. В 1985–1986 гг. он был приглашенным консультантом в Институте археологических исследований Уильяма Ф. Олбрайта в Иерусалиме, а в 1986–1987 гг. занимал пост приглашенного члена ученого совета Ли-накрколледжа в Оксфорде и старшего преподавателя в магистратуре Оксфордского центра по гебраистике.

Труд Эйзенмана, привлекший наше внимание, имел весьма любопытное заглавие – «Маккавеи, саддукеи, христиане и Кумран» – и был опубликован в 1983 г. Э. Брил-лом в Лейдене, Голландия. Книга эта оказалась трудом именно того рода, какого и можно ожидать от автора, пишущего для академического издательства. Сносок и примечаний в ней было больше, чем собственно текста. Словом, налицо были все атрибуты громадной эрудиции и огромный указатель литературных источников. Но присутствовали в книге и стержневая идея, и здравый смысл, и доступность. И пока мы пробирались сквозь насыщенный реалиями текст, мучившие нас вопросы начали решаться сами собой, ясно и органично, без напыщенных теоретических построений и пропуска ключевых цитат.

Мы активно использовали труд Эйзенмана в работе над своей книгой «Мессианское наследие» (Лондон, 1986). Наши выводы были во многом обусловлены теми перспективами, которые Эйзенман открыл для нас в области научной библеистики и изучения исторического контекста Нового Завета. Однако некоторые наши вопросы так и не получили ответа. Мы, сами того не зная, оставляли без внимания ключевое звено – то самое звено, которое в последние пять лет оказалось для нас в самом фокусе противоречий, став темой и заголовками передовых статей на страницах крупнейших изданий. Таким звеном явилась информация, обнаруженная в свитках Мертвого моря.

В центре загадки, которую нам предстояло разрешить, оказалась доселе неизвестная связь между свитками Мертвого моря и туманной фигурой св. Иакова, брата Господня, спор которого с апостолом Павлом пронизывает множество вероучительных формулировок новой религии, впоследствии известной под названием христианства. Это – та самая связь, которую изо всех сил пытался скрыть и завуалировать узкий круг ученых-библеистов, чьи традиционно-ортодоксальные прочтения свитков Мертвого моря Эйзенман окрестил «консенсусом».

По словам Роберта Эйзенмана, «небольшая группа специалистов, работающих по большей части в контакте друг с другом, выработали консенсус… Вместо четких исторических взглядов… разного рода предположения и реконструкции выдавались за реальные факты, а результаты, поддерживающие мнения друг друга, в свою очередь, становились новымигипотезами, которые ввели в заблуждение целое поколение студентов, не желавших (или просто неспособных) взять под сомнение труды своих наставников».

Подобный вывод был совершенно неприемлем для официально-ортодоксальной трактовки, то есть той самой системы предположений и умозаключений, которая для непосвященных представляется набором солидных и бесспорных фактов. Таким способом были сфабриковны многие из так называемых donnies,то есть исторических «данных». Авторитеты, ответственные за формирование пресловутого «консенсуса» во взгляде на христианство, сумели организовать нечто вроде монополии на трактовку целого ряда критически важных источников, регулирующих поток информации таким образом, который позволяет им достигать свои собственные цели. Подобный феномен рассмотрен в книге Умберто Эко «Имя Розы», где в рассказе о средневековом монастыре и его библиотеке отражена монополия церкви на процесс образования. Процесс этот представлял собой нечто вроде «закрытой фирмы», эксклюзивного «элитного клуба», получение знаний в котором было запрещено для всех, кроме немногих избранных – людей, специально подготовленных для отстаивания «партийной линии».