Свиток 1. Волшебный меч

Большая часть верблюдов действительно не смогла остановиться и налетела на колья. Но не все. И не все налетевшие пали замертво. И никто из их всадников не был настолько солидарен со своей животиной, чтобы умереть с ним за компанию. Я успел разглядеть, что как минимум четыре верблюда еще оставались на ногах. А сколько всадников смогло соскочить со своих скотинок без последствий, в этой неразберихе сосчитать было сложно. А главное, некогда… Один из носильщиков, временно мобилизованных в воины, наверное, тот самый, что задел меня плечом, несся, выставив свое копье на все еще стоявшего на ногах верблюда, видимо, целя скотине в бок. Вот только он не учел сидящего на нем всадника, а может, считал «демона» более опасным. Ошибся. Сверху прилетело копье и мгновенно проткнуло бедолагу. Это послужило мне предупреждением, так что я атаковал ту же цель с куда большей осторожностью. И отбив копье, попытался зацепить всадника крюком, чтобы стащить его на землю. Но первый раз это не удалось — крюк сорвался, зато я сумел полоснуть супостата по ноге, а потом со всей дури засадил свое оружие ему в бок. Лезвие ткнулось в медную бляшку на доспехе и ушло в сторону, зато за нее же зацепился топорик и наконец-то выбил супостата из седла. Правда, упал он по другую сторону верблюда. И хотя мужик был ранен, да еще и грохнулся с немалой высоты, он, пока я оббегал евоную скотиняку, все еще стоящую с меланхолическим видом посреди поля боя, умудрился достать топорик и отмахивался от меня пару минут, лежа на спине или сидя на заднице. И хоть бы одна сволочь помогла! Но как можно? Это же моя Добыча, Честь и Слава!

Это оказалось еще одной проблемой, которую я не учел. Местные предпочитали драться один на один, не вмешиваясь в схватки друг дружки… Это долбаное спортсменство уже начало реально доставать!

Но так или иначе, а наша сотня довольно быстро расправилась с оторвавшейся от основных сил дюжиной всадников. Что ни говори, а в личном единоборстве горские «спортсмены» были хороши. Мы даже успели немного перевести дух, прежде чем подоспела пехота.

…Отличить коренных аоитееки от «забритых в солдаты» было несложно. И даже не по черным бородам или более качественным доспехам и оружию, а по выражениям лиц. Глядя на эти лица, появилось ощущение, что гибель конной элиты не только не ошеломила их, а скорее разозлила. И строй, который они сбили, мало походил на тот строй, что изобразили улотцы. У последних это было что-то вроде футболистской стенки или выстраиванием на старте участников забега. Пока они стоят вместе, но по сигналу бросятся вперед, торопясь вырвать у друг дружки свой кусочек Славы… И нарвутся.

У верблюжатников — не ниточка вояк, а два плотных крепких монстра-близнеца, закрывшихся щитами со всех сторон и ощетинившихся копьями. Нечто крепкое и сплоченное, вроде римских центурий или хирда викингов… И тут мне как-то стало не по себе. Я понял, что эти не будут изображать вежливость, давать своим товарищам в одиночку добыть славу, а пойдут этакими механическими строедробилками, пробив, как два кулака, шеренгу улотцев, потом прикончат распавшихся врагов поодиночке… а потом поделят добычу… поровну. Не считаясь славой и не хвалясь подвигами… А ведь чуть сзади еще выстроились и четыре оикия «забритых», и если в ближайшие минуты мы не покажем им, что сильнее…

Все и шло к тому, чтобы воплотить в жизнь мой пессимистический сценарий. Улотцы храбро, но бестолково напали на бронзовотелых монстров. И самые шустрые уже успели пасть под их ударами. Остальные неловко толпились рядом, тщетно выгадывая возможность напасть… Наши к подобной тактике не привыкли. К счастью, на противоположном фланге был Лга’нхи. С его огромным ростом и огромным копьем он мог действовать из-за пределов досягаемости копейщиков аоитееки. А скорость и сила позволяли бить за эту сплоченную стену щитов безжалостно, находя малейшую щель, или подрубать ноги.

…Но с моей стороны никого подобного не было. К счастью, носильщики в этом бою формально подчинялись мне. Я гаркнул-рявкнул, собирая их поближе к себе, и раздал ценные указания. Подобрав несколько длинных дрынов, что пережили столкновения с тушами верблюдов, мы, зайдя врагу во фланг, изобразили этакий таран, вдарив по вражьему строю. Нас попробовали принять на щиты, но с каждым дрыном управлялось человека три, и их масса, помноженная на скорость разбега, не оставляла противнику шансов. Впрочем, после первого же удара строй на долю секунды распался, выдавив из своих рядов трех воинов, которые мгновенно атаковали неповоротливых дрыноносцев.