Свиток Хевреха

Вскинув голову, Астра с пронзающей ненавистью смотрела на него, вдруг ее глаза округлились - она увидела тень, скользнувшую в проходе и следом Голафа Бриса, появившегося бесшумно, как призрак.

- Эй! - окликнул он, держа наготове меч.

- Ох, ты ше!… - пират не договорил - пошатнулся и упал на ящики, судорожно хватаясь за распоротый живот.

Бот успел выхватить кривой абордажный клинок и, по-бычьи взревев, бросился к рейнджеру. Уступая место дурной дикой силе, Брис увернулся, освобождая проход и, едва пират поравнялся с ним, ударил снизу вверх, рассекая крепкие мышцы его спины. Оба они выскочили в коридор. Еще несколько долгих мгновений слышались зудяще-нервное пение металла, рычание бородача и топот быстрых ног. Потом все прервалось тишиной.

- Сбежал, гнида, - Голаф остановился в проеме двери, все еще сжимая рукоять окровавленного оружия. - Подранил я его… но сбежал. А это плохо - может скоро дружков привести.

Он опустился, рядом с ней, осторожно перерезал веревки и выдернул кляп из ее рта.

- Голаф! - едва освободившись, мэги метнулась к нему. - Они Леоса убили! - она упала на его плечо и затряслась в рыданиях. - Я сожгу их логово, я жилы из них вытяну!… Клянусь, все пеплом станут! И Давпер на самом медленном огне! Сейчас же, Голаф! - оттолкнув франкийца, она вскочила, красная от слез и гнева.

- Ну, ну, успокойся! Успокойся, Астра! - Брис тоже встал, несильно прижав ее к себе.

- Идем в "Краб" или ту таверну на углу! Или я пойду сама!

- Их слишком много, мэги, - он удержал ее, терпеливо вглядываясь в блестящие, мечущиеся глаза. - Я признаю - в тебе завидная сила, но их слишком много, опытных в кровавых склоках, беспощадных головорезов. Вот так, наскоком, в слепой ярости, мы ничего не сделаем, только себя погубим.

- Я не прощу этого, Голаф! За Леоса! - она тряхнула головой, роняя волосы на его плечи, всхлипнула совсем по-женски. - Я поклялась перед богом Праведным! Я отомщу!

- Нужно бы уходить отсюда. Я многое узнал за эти дни о господине Хивсе. Вот вторые сутки глаз не смыкаю, - Брис взял ее за руку, направляясь к выходу. - И то, зачем ты ему нужна, я понял, увы, слишком поздно. Давпер - редкий негодяй. Гилен пиратского братства. Теперь у меня с ним особые счеты.

- Постой, - вырвав руку, Астра, подбежала к столу и сбросила на пол светильник - масло, брызнувшее на доски, быстро занялось пламенем.

- Зачем? - с недовольством произнес рейнджер.

- Так хочу!

Когда они добрались до темной улочки, ведущей к мосту Раи, над причалом полыхало зарево пожара.

Глава четвертая Магия письма

Это была безумная ночь. Самая безумная за последний год или даже со времени высадки его команды на Сегель-Аль. Началось все с пожара на складе, который освещал южную часть города и гавань. В небо взвивались багровые струи огня, бочки с маслом лопались ослепительными пузырями, обжигающими глаза, и вода в море казалась красной до самого дна. Вернувшись на борт "Нага", Давпер долго расхаживал по палубе, поглядывая на россыпи горячих углей, похожих на рану в черном теле ночи. Потом же, ближе к рассвету, пришла каравелла из Ланерии с совсем дурными вестями: какой то склочный торговец опознал по клейму партию своих товаров, перехваченных в проливе весной, тут же всплыло дело о двадцати повешенных матросах "Чайки" и подделке имущественных документов на "Гедон". Это означало уже не скандал, а целую бурю на Рохесе вокруг важной персоны капитана Аерда и его самого. Требовалось срочно плыть к немилостивой, проклятой Ланерии, договариваться с чиновниками, гиленом Красмом или самим королем. Капитан готов был выйти в море хоть завтра, но невозможно было это сделать - Канахор до сих пор не решил вопрос со старым глупцом Варольдом, вцепившемся в свою часть свитка, словно голодный пес в кость.

Поспав часа полтора, Хивс наспех позавтракал и снова отбыл на берег, чтобы уже при свете дня видеть печальные результаты ударившего его больно пожара. На месте склада остался только фундамент и некоторые, сваленные беспорядочно, обуглившиеся бревна. Из рыхлого слоя пепла, еще курившегося едким дымком, торчали обода бочек, железные крючья и краснозубые осколки черепицы. Возле пожарных повозок по-прежнему толпилось много народа: десятка три докеров, матросы и люди Мораса, двое служащих из муниципалитета и несколько угрюмых стражников.

- Ох, и горело, господин Давпер, - восторженно признал рыжебородый гном в кожаной безрукавке, стирая сажу с шишковатого носа. - Полыхало, как…

- Как в шетовой заднице, - широко разводя руки, подсказал ему стоявший рядом страж.

- Точно так, - кивнул парень из команды Мораса. - Мы ничего поделать не могли. Таскали воду, таскали… А когда бочки рваться начали, то масло… епть!… Думал, мы сами тут дровами погорим, и никакое море не спасет!