Взгляд задумчивый в изгнании томится,Вспоминая про украденные зори,А по небу пролетают чьи-то лицаВместе с судьбами былых своих историй.Вихрем вальса увлекает полночь пары,Превращая в трепет светские манеры,И вздыхают перебором струн — гитары,Словно души перед боем — офицеров.Вязнут в слякоти колёса… Скрип повозки:Разрывает грудь, вытягивая нервы!..И этап, как слёзы льётся, вьётся скользкий,Для того, кто стал отступником не первым.По всему тот арестант — чудак столичный,Без погон, но стать присуща офицеру;Дай то Бог ему в пути… ну, как обычно,Да и дождь пускай послужит — вдруг на веру.Ускользает жизнь чужая вдаль тумана,Оставляя след размытый, но глубокий…Видно, к счастью обернулся дождь так рано —Верным взглядом у обочины дороги…
Слова твои не на устах…
Слова твои не на устах —В невольном трепете твоём,И в заблестевших на глазахСлезинках, выжатых дождём.Обманчив этот тихий нравВ покровах кроткой красоты,Но как бывает он не прав,Когда другим не веришь ты.Свободу ты хранишь во снах,Чтобы остаться в них собой,Ведь там не липнет к сердцу страхИ жизнь не кажется пустой.С рассветом наступает явь…А может, это прежний сон?Ты душу мне свою оставьИ поделись, что шепчет он…Где ты сейчас, прошу, скажи?! —В каких заоблачных мирахТебя тревожат миражи,Что вновь запутались в слезах?
В кораблике бумажном
Толпились в мыслях блудные года,Ругая должника на кровном вече;А тот кивал: «Ну да, хвалиться нечем…»И предавался грусти, как всегда.«Начать бы всё с нуля и долг верну.Ну, точно буду жить в числе везучих,Уж лучше землю рыть и рвать струну,Чем подыхать никем в навозной куче!»Мечта порой, как море глубока…Но прежде чем в кораблике бумажномПрезреть волну без круга и отважно,Не грех подумать: «Та ли здесь река?»Не худо б смысл понять на берегуИ рассмотреть себя в потоке судеб,Чтоб предрешить: «Смогу иль не смогу…»Ну, а иначе боль сама потом рассудит.Но выдаст рок лишь сущий приговор,А что стоит за бурей не укажет,Ведь каждый сам творец узоров пряжи,*Где только он — судья и режиссёр.*Пряжа — жизнь, судьба.