Свобода

– Тогда, прости.

Кортнев вонзил нож в сердце Могилы.

Мария работала официанткой в том же ресторане. Несколько раз, после того, как Славу отправили отбывать срок, она пыталась устроиться либо на саму станцию, либо на предприятия, смежные с ней, либо каким-то образом, имеющим к ней отношение, либо на какой другой завод города, ее никуда не брали.

Май полыхал, весна бежала навстречу лету, которое здесь уже было в самом разгаре. Весна рвала душу Маши. Слезы уже не спасали, закралась опасная тоска.

Ее смена подходила к концу. За окном было еще светло, и она собиралась по окончании работы прогуляться по городу. Домой идти не хотелось. Последний разговор с матерью не пускал ее в родные объятия. А такого рода разговоры неумолимо набирали обороты и учащались в последнее время. Мария услышала, как хлопнула входная дверь.

– Маш, обслужи последнего на сегодня, хорошо?

– Без проблем, – ответила та.

Она взяла меню и направилась к мужчине, который только что вошел и, присев у входа, развернул газету, полностью, таким образом, закрыв себя.

«Интересный гражданин, – подумала Мария. – Кто газеты тут читает, да и, вообще, читает газеты?»

– Чего изволите? – спросила она подойдя.

– Маша, не подавай вида, я просто хотел убедиться, что ты тут. – Мужчина опустил газету.

Меню выпало из рук Марии.

– Слава, – дрожащим голосом произнесла она.

– Принеси мне чашку кофе и все. Я буду ждать тебя снаружи. Ты когда заканчиваешь?

– Прямо сейчас, – ответила Маша, еле сдерживая слезы, и в то же время, улыбаясь.

– И меню подними. Успокойся. Нельзя, чтобы кто-нибудь тебя сейчас в таком состоянии увидел. Готова?

– Да, – Маша мигом вытерла слезы, подняла меню и отошла от столика.

– Слава, Слава, – твердила Маша, пока они удалялись от ресторана.

– Подожди, дорогая, давай где-нибудь присядем. Вон, парк, наконец.

– Тебя выпустили? – спрашивала Маша, когда они присели на лавку. – А мама не верила, все женихов мне навязывает.

– Маша, выслушай меня внимательно, – серьезно проговорил Кортнев.

Маша удивленно взглянула на него.

– Маша, – повторил Вячеслав. Но тут же не выдержал и что есть силы обнял Марию. – Машенька, как долго я к тебе шел, как мне тебя не хватало, только о тебе я и думал… Маша.

– Слава. – Мария опять заплакала.

– Меня не выпустили, – спустя некоторое время проговорил Кортнев. – Это побег. Я в розыске. Ты понимаешь, что это означает?

Мария испуганно кивнула.

– Если я попадусь, то сяду уже до конца дней своих. Но, пятнадцать лет, это почти то же самое. У меня новый паспорт. Я не Слава. Я Алексей Федорович Котов. Но, лицо я не поменял. – Слава усмехнулся. – Так что, не все так гладко. Оставаться здесь я не могу, как нельзя, чтобы кто-нибудь здесь меня увидел, даже твоя мама. И даже сейчас я рискую. Не исключено, что за тобой ведется наблюдение. Прошло уже… но я не мог иначе. Я не выдержал. Рискнул – прямо в ресторан! Я пришел за тобой.

– Славочка, я готова пойти за тобой, куда ты скажешь! – в сердцах воскликнула Мария.

– Не торопись, Маша. Подумай. Ты потеряешь ту жизнь, что у тебя есть, что была всегда, ты станешь моей соучастницей, ты будешь также в бегах, пока я что-то не придумаю. Это очень тяжело. Для меня тоже. Я не хотел этого сначала, но не смог ничего с собой поделать. Мне просто необходимо было тебя видеть. Я… это подло, подло с моей стороны, я признаю, но, любимая…

– Слава, я на все согласна. А эта жизнь, о которой ты говоришь… разве это жизнь? Я будто в заточении, так же, как и ты был совсем недавно. Если ты заберешь меня, я вздохну свободно. И пусть я стану сообщницей, пусть окажусь в бегах. Я готова, я готова на все, лишь бы быть с тобой.

– Подумай, Маша, – настаивал Вячеслав.

– Я хочу забыть эту жизнь.

– Подумай. Сейчас в тебе говорят эмоции. Возьми столько времени, сколько хочешь. Я буду ждать. Но подумай хорошо.

– Нет, Слава, я уже все решила.

– Маша, прошу тебя. Не показывай вида, что что-то произошло. Думаю, твой дом может находиться под наблюдением, как и ресторан. Но, я так хотел… совсем потерял бдительность. Я… я потерял голову, только сейчас это понимаю. Но, может все обойдется. Каждый день я буду ждать тебя в восемь вечера на том самом месте возле реки, где…

– Где ты впервые поцеловал меня.

– Да, Машенька.

– Если ты решишься, то возьми все необходимое… Боже, что я творю…

– Я поняла, Слава. Я хорошенько подумаю. А ты будь осторожен.

Конечно же, и за домом Марии, и за ней самой велось наблюдение, велось с первых дней, как Кортнев был объявлен в розыск. Но прошло два месяца после побега, а он все не появлялся в Волгодонске. И наблюдение постепенно ослабло, ослабло до такой степени, что его фактически сняли, выполняя лишь дежурные проверки в рамках соответствующих инструкций. Кроме того, укомплектованность кадрового состава не позволяла использовать сотрудников только лишь для того, чтобы круглосуточно сидеть в засаде или бродить за выделенным объектом, больше ничего не делая. Да и сам Кортнев не попадал в разряд преступников, на охоту которых имело бы смысл кидать целую армию. И бывшему майору повезло!