Свобода

– Мне показались странными новости о проверке проселочных дорог, – вдруг сказал Андрей.

– Ты о чем? – удивленно спросил Вячеслав.

– Как будто они знали, что мы наткнемся на эти новости. Хотя, в этом нет ничего удивительного – очевидно, что мы будем держаться в курсе событий… но…

– Они могли именно для этого забросить дезинформацию, – предположил Кортнев.

– Мы уже обсуждали, что мы не того полета, чтобы покрывать всю страну, но…

– Но? – раздраженно начал Кортнев. – Но тут ты решил, что этот участок покрыли, этот и все остальные, которые нам еще предстоит преодолеть. Я говорю, в частности, об инспекции проселочных дорог.

– Если я прав, нас намеренно вытянули на трассу, – произнес Андрей. – Забыл сказать, думаю, они знают, или предполагают, что мы находимся где-то здесь. Ни в Ростовской области, ни в Казахстане, Грузии или Украине, а именно здесь.

– Резонно, – согласился Вячеслав, – как и то, что нас выталкивают на трассу, где…

– Где, во-первых, – перебил Андрей, – зная, или, опять же, предполагая о наличии нашего арсенала, они уверены в том, что нас будет не так просто остановить, поскольку растянуть армию от Астрахани до Самары они не смогут, а во-вторых… – Андрей остановился.

– Что? – спросил Кортнев.

– Что? – повторил Петр Ильич.

– Мы будем иметь больше вариантов для маневра, имея прозрачное пространство.

– Ни слова не понял, – признался Вячеслав.

– Нас направили, нам… подсказали, – задумавшись, произнес Андрей.

– Ты с ума сошел? – серьезно спросил Кортнев.

Петр Ильич рассмеялся.

– Останавливать черную бомбу или внедорожник Петра Ильича гораздо логичнее, если они затеяли свою операцию, а вот фур это вряд ли касалось бы, – сказал Андрей.

– Но фуры итак тормозят на каждом шагу! – не сдержался Кортнев.

– Вячеслав, вы устали, – спокойно заметил Петр Ильич.

– Знаешь что, майор, – не выдержал Андрей, – тебя, вообще, никто не заставлял нырять к нам в тачку.

Кортнев, ничего не говоря, направился к девушкам.

– Что с ним, нервы? – спросил Андрей.

– Он бывший офицер армии, командир, а тут он повелся на твои указания, – не задумываясь, ответил Петр Ильич.

– Это были не указания, а предложение.

Петр Ильич улыбнулся.

– Нам повезло, что мы до сих пор движемся, не встречая особых препятствий, – сказал он. – Но, ожидание проблем доводит нервную систему до истощения. Уж лучше с чем-то сражаться. Так нервы будут в тонусе.

– И никакого спокойствия. – Андрей закурил.

– Ты ведь так не думаешь.

– Нет, конечно, хотя порой накрывает желание плюнуть на все и слиться с этой жизнью, как по мановению волшебной палочки. Вернуться назад, в офис, просиживать штаны, набирать кредиты, терпеть унижения начальства, напиваться раз в месяц, и травить себя своим никчемным существованием, существованием, зависимым ото всего, что только тебя окружает, зависимым от собственных цепей, опутавших мою голову. Вернуться к этому рабству, но упасть в спокойствие.

Петр Ильич внимательно посмотрел на Андрея.

– А дальше? – спросил он.

– А дальше, тем не менее, сорваться с места и порвать с этим болотом, – заключил Андрей.

– А ты не думал о том, что жизнь можно поменять как-то иначе? – поинтересовался Гордон. – Без этих экспрессивных порывов. Найти свое дело и упасть в него с головой, выбрать цель и идти к ней. Простую, земную цель. Не важно, с чем она будет связана, – с бизнесом, наукой, искусством, да, просто, с жизнью обычного человека, с семьей, с детьми…

– Кто такой обычный человек? – произнес Андрей. – Мне кажется, я им и был, и мне это опостылело. Мне… – Андрей запнулся, – понимаете?

– Замкнутый круг. – Петр Ильич улыбнулся.

– Сейчас его уже замкнуть не удастся. Мы ушли за горизонт событий, или близки к этому. Нам остается лишь сопротивляться и двигаться дальше. Я недавно прочел, что на берегу Тихого океана многие живут, как отшельники, словно застряв в древности, вдали от благ цивилизации. Туда можно добраться только на вертолете, если будет желание. К чему этот гектар?

– При своих настоящих документах ты будешь находиться постоянно в напряжении и в ожидании проверки. Ты вырос в мегаполисе, тебе менталитет не позволит забыть о внешнем мире, о том, что он может дать о себе знать в любой момент.

– Я просто подумал, что даже с новыми документами, поселившись на этом гектаре и… – Андрей рассмеялся, – приступив к строительству города мастеров, я буду чувствовать себя зависимым от государства, поскольку оно заставило меня забыть свое имя.

– Ты нарушил его законы. Раз ты настроен так решительно, ты должен и это выдержать, и быть уверенным в том, что это можно будет изменить.

– Вернуть себе имя и поменять законы?

– Да.

– Революция?

Петр Ильич улыбнулся.

22 января 1957 года при Арройо-де-Инфьерно (Адский ручей) отряд Фиделя нанес поражение отряду каскитос (солдаты Батисты). Пять каскитос были убиты, отряд не понес потерь.

В феврале Че свалил приступ малярии, и затем новый приступ астмы. Во время одной из стычек крестьянин Креспо, взвалив Че себе на спину, вынес его из-под неприятельского огня, поскольку Че не мог передвигаться самостоятельно.