sВОбоДА

Он распорядился приобрести для Егорова самый современный портативный ноутбук со встроенной видеокамерой, чтобы тот мог видеть лица собеседников, интерьеры их квартир и, соответственно, безжалостно отлучать от переписки «нищую сволочь». Егоров неожиданно привязался к безотказному устройству, как средневековый рыцарь к любимому мечу, дал ему имя — Исай, в мысленных диалогах — Исайка. Он понял, что преодолел некую психическую границу, когда пробормотал, устремляясь в компьютерном салоне к полкам с чехлами: «А сейчас, Исайка, мы выберем тебе пальтишко. Какое тебе нравится?»

«Странно, что у тебя недобор по Интернету, — однажды сказал Егорову Игорек. — Я всегда думал, что Интернет — идеальная среда обитания психов, где каждый из них находит то, что ему надо».

«Это так, — ответил Егоров, — поэтому они и не хотят лечиться. Психи в Сети, как рыбы в воде. Сеть — их мать, первая любовь, верный друг, сладкий грех — и так далее до самой могилы. Они никогда не променяют Сеть на клинику».

«Но кто-то же приходит», — заметил Игорек.

«Только те, кому я интересен, — сказал Егоров. — Но я не могу заменить им Сеть».

«Сеть — река, кишащая рыбой, — возразил Игорек. — Твоя задача — правильно подобрать наживку. Остальное сделает клиника. Что-то тут есть, — обернулся от двери, — что-то такое, чего мы не понимаем, а, следовательно, — вздохнул, — не можем превратить в деньги. Думай, Кеша, думай! Слабо, — внимательно посмотрел на Егорова, — гипнотизировать через Интернет?»

Мягко и быстро, как опытный гардеробщик в дорогом ресторане, освободил электронного друга от пальто Егоров. Интернет — цифра. Деньги — цифра. Человеческая жизнь — цифра: сколько лет прожил, скольких детей родил, скольких жен бросил, сколько денег оставил на счету, скольких родственников указал в завещании. Миром правит Главная Цифра, то есть Господь Бог. В Него можно не верить, но Его нельзя обмануть. Его стиль управления прост, как правда: «хард» — это неизбежная смерть, «софт» — гипотетическая вечная жизнь. Но смерть, как некогда Ленин, всегда с нами. Точнее, при нас. А вечная жизнь, как коммунизм — там, за облаками, там-там-тарам-там-тарам… Можно, конечно, ласково посмотрел на оживающий исайкин экран Егоров, придумать какой-нибудь moneypaying и neverending лекарственно-медитативный курс для идиотов, гарантирующий долгую жизнь, допустим, лет до ста. Но ведь все это уже было, ты мне рассказывал. Егоров вспомнил недавнее путешествие по Интернету: два парня и девушка объявили себя Святой Троицей, а условно-досрочно выпущенный из тюрьмы «провидец», не возражавший, когда ученики называли его «Иисусом Христом», опять взялся воскрешать мертвых. А еще Егоров вспомнил незабвенного Ходжу Насреддина, обещавшего шаху научить ишака разговаривать за двадцать лет. Он мудро рассудил, что за это время кто-нибудь да помрет: шах, ишак, или он сам.

Да только кто в России позволит негосударственной структуре двадцать лет безнаказанно собирать деньги с граждан? Стало быть, только стремительное, как ураган, и юридически ненаказуемое мошенничество, то есть обман государства (не пойман — не вор) и Бога (не пойман — хуже, чем вор), было единственным способом выжать деньги из сетевых товарищей Егорова.

Но он был равнодушен к деньгам, а потому созерцателен в отношении мошенничества: не играл в казино, не отдавал деньги под большие проценты, но и не переживал за тех, кто обманывал и кого обманывали.

Проверяя электронную почту, Егоров мысленно согласился с Игорьком, что «что-то тут есть». Но это было совсем не то, что подразумевал Игорек.

Исайка знает, вдруг подумал Егоров, но он не может сказать прямо, он может только помочь мне понять. Сколько на это потребуется времени? Мы с ним, покосился на приветливо мигающего синим огоньком Исайку, существуем в разных временах. Он знает все и никуда не спешит, а я — только то, что знаю я, и еще, что он мне изволит сообщить.

И жизнь моя летит к концу,
как дым к небесному венцу…

Сами собой отправились в Сеть БТ не сказать, чтобы сильно нагруженные смыслом, скорее, так, лирические, точнее, пораженческие строчки.

На блоге Егорова появилась новая собеседница под «ником» София. Это, впрочем, никоим образом не являлось гарантией того, что София — женщина. Многие в Сети импровизировали со своей половой принадлежностью, что, по мнению Егорова, являлось одним из проявлений «ползучего» безумия, поразившего «сетевую» часть человечества.

— Привет, — написала семь минут назад Егорову эта неведомая София, — спасибо, что выпустил бабочку.

— Откуда ты знаешь про бабочку? — пальцы Егорова бежали по клавиатуре быстрее, чем мысли. Неужели это… ты, Исайка? — потрепал по крышке ноутбук.

— Тебе не нравится, когда кто-то знает то, что знаешь только ты, — отозвалась София.

— А кому это нравится? — поинтересовался Егоров.

— Это не имеет значения, — пришел ответ. — Тайна, как женщина, не хочет остаться старой девой. Она хочет замуж.

— Зачем? — поинтересовался Егоров.

— Чтобы рассказать о себе мужу.

— Или любовнику? — спросил Егоров.