Свобода

... Профессор решил, что он сегодня же во что бы то ни стало должен обязательно получить тот самый научный труд академика. Выход из этого запутанного лабиринта ему могут указать только и только та самая работа маленького академика...

- ... Оттуда обратной дороги нет... - проговорил больной и с печалью посмотрел на профессора.

- Оттуда, то есть...

- Из того пространства... В рукописи именно так и написано.

И тут профессора удивило, что этот человек, сидящий перед ним, читает его мысли, мгновенно дает ответы на вопросы, только возникшие в голове профессора...

А потом отчего-то вдруг лицо его показалось профессору подозрительным...

Тонкий нос, дугообразные брови, острые кончики ушей делали его похожим на маленького интригующего черта...

... Почему, с замиранием сердца подумал профессор, этот человек все время говорит только о снах?.. Может быть, он именно для этого пришел сюда?.. А может быть, его сюда подослали?!. - сердце профессора вновь тревожно забилось... Подослали, чтобы он смог распутать узел, над которым бьется столько времени, объяснить, за какие грехи он приговаривается к смертной казни, и почему он отправляется именно в преисподнюю...

- Да, такие вот дела, - путаясь в мыслях, подумал и произнес одновременно профессор. И опять подступило головокружение...

... Это все от усталости... умственного и нервного перенапряжения... и к тому же эти снотворные... - подумал профессор и, сняв очки, потер лицо.

... Это было концом, - подумал профессор. - Все - события и факты, сны и рукописи твердят ему только одно: он - на пороге...

- Если вам интересно, я могу принести вам эту рукопись... - предложил больной, сияющими глазами взглянув на профессора.

- Нет, нет, не стоит, благодарю... - ответил профессор, потирая глаза, но, сколько бы он ни открывал и закрывал их, головокружение не проходило. Наоборот, оно только усиливалось.

- Кажется, вам не хорошо, профессор? - спросил больной.

А профессору и в самом деле было не хорошо. Перед глазами все потемнело, в ушах стоял гул, к горлу подступала тошнота.

Больной налил из графина воды и дрожащей рукой протянул профессору.

Из-за этой дрожи в руке вода в стакане тихо колыхалась...

Видно, нервы у него совсем расшатались, - подумал профессор, глядя сквозь темную пелену перед глазами на этот стакан. Он протянул руку за стаканом, но никак не мог взять его, так и замер, чувствуя, как комната вращается вокруг него...

Мутнеющим взором он видел, как больной встал, подошел к нему, и, наклонившись, приблизил лицо с торчащими кончиками ушей, тонким, острым носом и красными глазами посмотрел на него, а потом, выпрямился и осторожными шагами на цыпочках направился к двери...

А затем, задыхаясь от ужаса, увидев на посетителе ярко сверкающие бордовые ботинки на высоких каблуках, и знакомую серую куртку, которую тот надевал на ходу, профессор почувствовал, что задыхается и мрак застилает ему глаза...

... Позже профессору показалось, что он связан и висит где-то вниз головой... Наверное, он давно так висит, и потому вся кровь прилила и бьется где-то у макушки... А потом, словно какая-то вена в голове, не выдержав напора, лопнула, и кровь тяжелыми каплями закапала куда-то вниз, в бездонную глубину...

Звук падающих капель доносился по прошествии долгого времени откуда-то издалека, казалось, с другого конца света...

К тому же он мерз... Челюсть нервно дрожала, и оттого зубы громко стучали друг о друга.

... А замерзал профессор потому, что вокруг его рук и щиколоток вместо веревок вились какие-то холодные, скользкие змееподобные ужасные животные... Эти змеи со странными узорами на коже прижимались своими слепыми головами к рукам профессора, и, кажется, высасывали его кровь...

Не было сил шевельнуться, закричать... От малейшего движения кровь, сочащаяся из макушки, капала быстрее, а обвившиеся вокруг рук безглазые змеи глубже вонзали в него свои беззубые пасти... Тогда, чтобы поскорее избавиться от этой омерзительной картины, профессор решил закрыть глаза и заснуть. Потеря крови - самый легкий путь смерти - путь, ведущий через сон...

Но потом его, все так же продолжающего висеть, вдруг стали трясти... Все тело ныло...

... Кто-то, положив ему на плечо тяжелую руку, грубо тряс, время от времени брызгая в лицо воду...

... Профессор с трудом открыл глаза...

... Он лежал на диване, а вокруг него столпились несколько врачей, молоденькие медсестры. На руках и обнаженных щиколотках он почувствовал мокрые присоски кардиографа...

... В толпе среди врачей стоял и давешний больной... Но теперь кончики ушей его были не такими острыми, а нос - круглым и плоским...

- Кажется, очнулся... - произнес кто-то над его головой.

А другой, склонившись совсем близко к его лицу, спросил:

- Профессор, как вы себя чувствуете?..

... Это был врач из их клиники, он внимательно глядел на профессора, снимая повязки с его рук...

И главврач был тут же, стоя у самой двери, он тихим, полным горечи голосом говорил кому-то:

- Все мы этим кончим...