Свобода для Господа Бога

– …Я специально съездил в Митополь и переписал Лисию Брегорт на имя Вашей Божественности. Мы уже собрали ее вещи, подготовили карету, ее любимую служанку, кучера и даже двух рабов, чтобы носить чемоданы. Все они отправятся с вами, немедленно, как только вы прикажете…

Он шелестел и шелестел рядом, и Гордиан, окончательно устав от навязчивого присутствия Брегорта, остановился, махнув рукой, чтобы хозяин поместья замолчал.

– Девушка останется с вами сударь! – твердо сказал он. – Вы позаботитесь о ней?

– О, разумеется, монсеньер, но…

– Вот и отлично! – отрезал властитель Невона-0143. – У меня к вам все, прощайте.

Дав сигнал своим спутникам, Гор вышел в центр двора. Никий подвел к нему жеребца, и свободный, как никогда, демиург одним движением лихо взлетел в седло.

В этот момент, увидев, как новый Господь Эшвена взметнулся на коня, лорд Брегорт кинулся к нему, побелев от волнения.

– Монсеньер! Монсеньер! – вскричал он настолько жалобно и горячо, что Фехтовальщик придержал скакуна и обернулся к нему.

Брегорт подскочил, заглядывая всаднику в глаза.

– Я не смею, но хочу спросить про мое будущее, господин, – задыхаясь, пролепетал он. – Сознаю, вина моя перед вами ужасна! Два года назад я стал формальным собственником Вашей Божественности, но я ведь не знал… Это произошло совершенно случайно, и, заметьте, я всегда был противником рабства и даже написал по этому поводу эссе. Помните, то «Дитя свободы, вдохновенье…». Вот, прошу вас, примите скромный дар, чтобы прочитать на досуге…

Трясущимися руками Брегорт засунул в седельную сумку какой-то томик, продолжая без остановки лепетать:

– Мы, прогрессивное дворянство Эшвена, всегда осуждали тиранические порядки, установленные Бориносом и Хепри. Надеюсь, мой статус бывшего рабовладельца Лавзеи не скажется на отношении Вашей Божественности ко мне. Эти ужасные реквизиции, прокатившиеся по всей стране… А я всего лишь скромный литератор. Мои имения, моя фамилия достались мне от предков, и хотя я получаю незначительные суммы от издательств, я…

– Пустое, милорд, – перебил Гордиан, прекрасно понимая, к чему клонит старый писатель. – Все ваши привилегии останутся за вами. Имения, титул, думаю, даже ваше положение и оклад при дворе, как королевского библиографа. Я обещаю. Вот только сервов придется отпустить… – Тут он скривился: – Тех, кто захочет! А ошейники приказываю снять со всех!

Внезапно зардевшись от счастья, Брегорт принялся лепетать слова благодарности и уверения в исполнении полученных приказаний, схватил Гора за руку и потянулся, чтобы поцеловать его давно привыкшие к мечу пальцы, но Гор отдернул кисть. В принципе, он знал, что лобызание вассалом руки сюзерена является стандартной дворянской традицией, и ничего унизительного в попытке Брегорта, по сути, не было ни для его чести, ни, тем более, для чести самого Гордиана, особенно учитывая его божественный, священный статус. Однако почему-то ему стало несказанно противно.

Он кивнул изумленному Брегорту, чтобы тот не впадал в отчаяние от такой внезапно продемонстрированной господней немилости, и пришпорил коня. Впереди ждало много дел и забот, а от ближайшего храма, в котором находится портал, чтобы переместиться в Бургос или в Стеллополь, его отделяло почти четыре часа торопливой скачки.

Вскоре поместье уменьшилось, и, обернувшись, Гордиан смог увидеть только силуэты маленьких домиков, в окружении изумрудной россыпи садов и виноградников. Чудесный вид!

Повинуясь внезапному порыву, демиург замедлил галоп, вытащил из седельной сумки книгу Брегорта – это было то самое эссе про «дитя свободы». Размахнувшись, он швырнул ее как можно дальше от обочины. Пусть летит к черту! Сплошная ложь и позерство.

«Конец иллюзиям, – подумал Гор почему-то с неизъяснимо светлой грустью. – Конец любви…»

И, безусловно, конец прошлому. Впереди – только новое!

– Кхарр-рра! – проорал он весеннему небу боевой клич боссонцев, и полусотня луженых глоток его боевых товарищей подхватила этот безудержный крик.

– Кхарр-рра!! Кхарр-рра!! – взревели рядом Бранд и Крисс, Никий и Дакер.

На душе вдруг, несмотря ни на что, стало хорошо и спокойно. Вот они настоящие люди. Те, с кем срывал ошейники, поровну делил кров, кровь и тяготы войны.

Братья, консидории свободы.

Все остальное – прах, все остальное – тупое наваждение, все остальное – ничего не стоит.

Громко улюлюкая, бойцы поскакали на север, обгоняемые только лихим степным ветром, в котором Фехтовальщику уже чудились порывы ураганов иных миров, несущие новые кровавые битвы…

До встречи с Аяксом оставалось ровно двадцать девять дней.

Приложения

Приложение 1 Штатная численность подразделений Эшвенской Королевской армии

ПЕХОТА