Свобода на продажу

Политика и бразды правления все чаще оказываются в руках привилегированных элит, как если бы демократия исчерпала себя… Слишком часто граждан устраняют от принятия решений, их редко приглашают принять участие в делах и редко к ним прислушиваются.

В результате люди отворачиваются от голосования и участия в большой политике, концентрируясь на прямых действиях или на кампаниях, посвященных решению какой‑либо одной проблемы. В окончательном докладе комиссии, который, как утверждалось, имел целью «спасение британской демократии от краха», было сформулировано 30 ключевых рекомендаций. Правительство одобрило доклад, его обстоятельно, но недолго обсуждали. И оставили без последствий.

Низкая явка и ограниченные полномочия усугубляются нехваткой сдержек и противовесов. Парламент редко оказывается способен осуществлять серьезный контроль. Время от времени правительство проигрывает важное голосование. Дебаты публика и пресса фактически игнорируют, а парламентские комитеты, столь влиятельные в США, в Великобритании институционально и интеллектуально ограничены. Влияние парламента на другие государственные органы, особенно на спецслужбы, прискорбно слабо. По иронии, в последние несколько десятилетий два наименее демократических института в Британии выступали в роли наиболее ответственных стражей ее свобод: суды и неизбираемая Палата лордов.

По правде говоря, в Великобритании никогда не было Золотого века свободы. Все правительства Великобритании идут протоптанными тропами, а премьер–министры неизменно приходят в ужас от получаемых ежедневных сводок о государственной безопасности. Блэр и его министры пошли по стопам консерваторов, унаследовав от них пренебрежение к «званым ужинам», участники которых зациклены на правах человека. Специалисты по изучению общественного мнения убедили их, что британская публика могла бы принять что угодно — от камер слежения до удостоверений личности, превентивного задержания и обыска, — только чтобы чувствовать себя в безопасности. Они полагали, что боятся только те, кому есть что скрывать. Если вы избегаете неприятностей, неприятности вам не грозят. Где я слышал это раньше? Ах да, в Сингапуре. Сингапурская модель экспортировалась повсеместно.

В каждой стране есть свой Пакт, определяющий соотношение свободы, безопасности и процветания. Блэр выразил свой подход в высшей степени обоснованным замечанием об «обществе с правилами, но без предрассудков». Если оглянуться на то время и попросить указать область, где Блэр смог что‑либо изменить к лучшему, это была бы социальная сфера. Британия стала, по крайней мере на бумаге, более толерантной. Было узаконено «гражданское партнерство» (civil partnership), то есть браки гомосексуалистов, и ужесточено наказание за дискриминацию по признаку расы, религии, пола, сексуальной ориентации и возраста. Блэр отграничил публичные права, которые могут служить предметом переговоров, от неприкосновенных прав личности. Британцы никогда не были свободнее в своем выборе образа жизни. В общественной же сфере — от поведения в местном парке до высказываний в СМИ и на демонстрациях — они были поставлены в самые что ни на есть жесткие рамки. Стоит переступить границу, и государство воспользуется своими неограниченными полномочиями, чтобы вас поймать. Блэр подытожил свою мысль следующим образом: «Я верю в принцип 'живи и давай жить другим', но ваше поведение не должно ограничивать свободу других». Однако кто определит это «ограничение»? К сожалению, это парламент, почти лишенный власти, правительство, почти не пользующееся поддержкой избирателей, и спецслужбы, почти никому не подотчетные.

Идея «выбора» интерпретировалась шире, чем выбор социальных норм. Как и прочие, чье становление пришлось на период гегемонии Тэтчер, Блэр считал фундаментальным правом людей возможность «выбирать» государственные услуги. Он считал, что государство, которое не позволяет людям выбирать школу или больницу, прибегает к еще одной форме принуждения. Это единственная сфера, в которую государству следовало бы вмешиваться как можно меньше. Он верил, что если люди в повседневной жизни «вольны» в принятии решений, они должны быть готовы доверить властям больший контроль над собой, например в том, что касается безопасности. Во время своего пребывания у власти Блэр мало чего добился в этом направлении. Его преемник не рассматривал «выбор» как панацею. Он скорее придерживался присущего левоцентристам взгляда на государство как на благодетеля, предоставляющего услуги обществу.