Свобода на продажу

Они увидели в ней оптимальный способ обеспечения безопасности и процветания и убедились, что это работает. Так что же, Пакт начинает нарушаться? Сейчас он определенно подвергается самому серьезному с 1989 года испытанию. Китайское руководство оказалось перед дилеммой. Если партия допустит существенные послабления, это может привести к повторению протестов, потрясших государство во время событий на площади Тяньаньмэнь. А если не предусмотреть достаточное количество клапанов для выпуска пара, давление может разорвать котел.

Такие прогнозы подтверждаются не только экономическими данными. Речь идет также о внезапном падении темпов роста, об увеличении безработицы и потенциально опасных демографических сдвигах. Что произойдет, если десятки миллионов рабочих, оказавшиеся ненужными в городах, откажутся отправиться домой, в деревню? Эти страхи подстегивались попытками самоорганизации диссидентов. Тем не менее самая существенная угроза стабильности возникнет только в том случае, если достаточно большая доля населения придет к выводу, что она не в состоянии пересидеть кризис и что за выход из кризиса нужно заплатить политическими реформами. Для многих китайцев, особенно тех, кто помнит Мао, действительно имеет значение, что сейчас у них больше, чем прежде, возможностей распоряжаться своей жизнью.

Пакт заключало пост–тяньаньмэньское поколение, и ограничение политических свобод и гражданских прав, которое он предусматривал, оказалось очень эффективным в части избавления китайцев от хаоса, которого они так боялись. И все же это соглашение не статично. Оно динамично. Тем, кто его принимает, все равно приходится решать, является ли Пакт временным («Китай не готов к расширению общественных свобод») либо обозначает принципиальную и долговременную установку на то, что такие права не подходят для нужд Китая. Другими словами, являются ли права человека, сформулированные в декларации ООН, западным изобретением, как доказывают радикальные националисты, или Китай начнет со временем их признавать? Однако в данный момент многие китайцы полагают, что значительную свободу в сфере приватного они завоевали только потому, что самоустранились из публичной сферы. Они задаются вопросом, была ли у них возможность добиться благосостояния и безопасности, составлявшими важнейшую часть пакта, другими способами.

Опыт Запада определенно не убеждает их в необходимости действовать иначе. Когда Чжоу Сяочуань, глава Народного банка Китая, заявил об «имманентной уязвимости и системных рисках» в глобальной экономике, основанной на американском долларе, чиновники по всему миру приняли это к сведению — и испугались. Они поняли, что речь идет не только о валюте: какая бы нестабильность ни ожидала мир в будущем, Чжоу говорил о растущей уверенности Китая в своем положении в мире — и об уверенности в том, что выбор Китаем политической модели был правильным.

Глава 3 Россия: рассерженный капиталист

Глава 3

Россия: рассерженный капиталист

Простым людям опостылела беспрецедентная свобода критиковать правительство, поскольку от этого не становится лучше.

Лилия ШЕВЦОВА

Летний субботний день в Московском пляжном клубе. Песок привезли с Мальдивских островов. Подают шампанское и свежие лобстеры, а пригласили нас на представление на открытом воздухе. Два диджея расхваливают достоинства роскошного автомобиля, в то время как стриптизерши танцуют вокруг шестов. Моросит. Я начинаю беседовать с молодым человеком, работающим в британском универмаге «Би энд Кью». Он ругает «агрессивную» политику Великобритании по отношению к России, разгрызая клешни лобстеров и высасывая из них мякоть. Я не хочу ему отвечать и откланиваюсь. Заговариваю с Виктором Гусевым, ведущим российским футбольным телекомментатором, и мы приступаем к куда более приятному обмену мнениями — о сборных наших стран.