Свобода от смерти

Непременное условие для эффективного исследования механизма функционирования мышления — нахождение активного сознания в текущем моменте времени (или в текущей ситуации), дабы иметь возможность прямо на входе встречать, высвечивать и незаинтересованно (не подхватывая, не отвергая и не оценивая) наблюдать все мысли и эмоции, рождающиеся в сознании.

Все удивительно просто! Никаких усилий! Никакой траты энергии! Просто наблюдение! Не «гулять» активным сознанием ни в прошлом, ни в будущем, а находиться в реальном времени — это и есть практика активной медитации по Джидду Кришнамурти.

Медитация — это полное опустошение ума. Содержимое ума, считает он, — результат времени; оно — результат тысячи переживаний, огромного накопления знаний, воспоминаний. Ум так отягощен прошлым, потому что все его знание есть прошлое, а память — результат накопления тысячи переживаний, и все это — известное. Может ли ум, являющийся как сознательным, так и бессознательным, полностью опустошить себя от прошлого? В этом — все движение медитации. Если ум осознает себя без всякого выбора, видит целиком свое движение, может ли это осознание очистить ум от известного? Ведь если есть хоть какой-то остаток прошлого, ум не может быть чистым, невинным. Таким образом, медитация — это полное опустошение ума.

Медитация — одно из величайших искусств в жизни, — возможно, высочайшее, поскольку ему нельзя ни от кого научиться. Вот в чем красота медитации. У нее нет ни техники, ни авторитета. Когда изучаешь самого себя, наблюдаешь себя, наблюдаешь, как ходишь, ешь, что говоришь, сплетни, ненависть, ревность, если осознаешь все это в себе, без выбора, то это часть медитации. Поэтому медитация может происходить тогда, когда едешь автобусом и гуляешь в лесу, полном света и тени, или слушаешь песни птиц, или всматриваешься в лицо жены или ребенка.

Необходимая составляющая медитации по Джидду Кришнамурти — полнота внимания. Перед началом всех своих бесед он требовал от слушателей прежде всего именно полноты внимания.

Под ней Кришнамурти понимает не эмоциональное (с вмешательством эмоций), не интеллектуальное (с вмешательством ума) слушание, а слушание целостное, всеобъемлющее, тотальное, при котором слушатель отдает все свое существо процессу понимания. Только тогда полностью устраняется барьер между слушающим и говорящим. Всецельная полнота внимания необходима и при чтении, которое при этом становится медитативным. Медитативное чтение позволяет читающему целиком погружаться в письменные источники высшей пробы и делать при этом удивительные открытия в собственном сознании, которые невозможны при эмоционально-интеллектуальном чтении.

Если мы хотим понимать то, что говорится, нам надо рассматривать это без предубежденности, не сомневаясь или соглашаясь, а действительно слушая.

К тому же слушание, которое есть своего рода искусство, требует определенного состояния спокойствия мозга. У большинства из нас мозг беспрерывно активен, постоянно давая отклик на вызов слова, идеи или образа, и этот постоянный процесс отклика на вызов не приносит понимания. Понимание достигается при обладании мозгом, который очень спокоен. Мозг в конечном счете это инструмент, который думает, реагирует; мозг — кладовая памяти, результат времени и опыта, и не может быть никакого понимания, если этот инструмент все время возбужден, реагирует, сравнивая то, что говорится, с тем, что уже накоплено. Слушание, если можно так сказать, — не процесс принятия, осуждения или интерпретации, а полное, всестороннее рассмотрение факта. Для этого мозг должен быть спокойным, но также и очень живым, способным воспринимать правильно и разумно, а не сентиментально или эмоционально. Только тогда мы можем подходить к проблемам человеческого существования как к целостному процессу, а не фрагментарно.

Ум, освободившийся от пут памяти, Кришнамурти называет «истинно религиозным умом. Ум, находящийся в состоянии, когда нет более ни усилий, ни стремлений, — это истинно религиозный ум. В таком состоянии ума вы можете прийти к тому, что называется «истина» или «реальность», блаженством, Богом, красотой, любовью.

Живой ум — это ум спокойный, который не имеет центра и который, следовательно, пребывает вне пространства и времени. Такой ум беспределен — это истина и факт чрезвычайной важности.

Религиозный ум свободен от всякого авторитета. Это крайне трудно быть свободным от авторитета; не только авторитета другого человека, но и авторитета собственного опыта, накопленного человеком… Религиозный ум не имеет верований, не имеет догм; он движется от факта к факту, и потому религиозный ум — это научный ум. Но научный ум — не то же самое, что религиозный. Религиозный ум включает в себя научный ум; но ум, воспитанный на научном знании и привязанный к нему, не есть религиозный ум.

Религиозный ум интересуется и занимается целым, он озабочен не каким-то частным проявлением, а всей полнотой человеческого существования.