Кл.: Никто их не лишает.
Кон.: Но Вы заставляете их слушать громкие звуки, когда они хотят спать в тишине.
Кл.: Почему я должна ограничивать свои права из-за их прав?
Кон.: А как вопросы столкновения прав решаются в современном цивилизованном обществе?
Кл.: Большинством. Но права меньшинств учитываются.
Кон.: А чьи права преимущественны?
Кл.: (уже шутя): В западном мире — меньшинств.
Кон.: (тоже шутя): А в нормальном?
Обе работающие группы и наблюдатели (остальные студенты, в том числе студентка, поставившая проблему) констатировали в обсуждении, что «если рациональные аргументы действуют», сессия консультативно успешна.
— Ты живешь один, чтобы не подстраиваться под ритмы других?
— Я живу и в городах. А это — хорошая практика.
— Какая?
— Пожить одному на побережье.
— Что дает такая практика?
— Возвращение к собственному ритму.
— В городе это невозможно?
— Именно одному. Когда почувствовал желание — сел, почувствовал — разглядел камень, почувствовал — встал на голову или наблюдаешь за волной. Только не ленись, и уже через день-два начнешь возвращаться к своему ритму.
— Как понять, что действуешь правильно в этой практике?
— Увеличится энергия, ровное хорошее настроение, резко поздоровеет тело.
Над нами солнечно, и вода в бухте ярко-синяя в солнечном свете. Только это не везде. Далекий выход из бухты закрыт плотным серо-фиолетовым туманом. Для настоящей передачи цвета термина в языке пока нет. Его можно назвать контрастно-тревожным. Высота валика тумана метров пятьсот. Над ним солнце, голубое небо, кое-где видны вершины отдельных сопок. Если попасть в туман, там сразу пасмурно, промозгло и холодно. Каждый раз, когда такой «валик» накатывается, я думаю: «Накроет туманом, или солнце его разобьет?».
От тумана пешком по кустам и кочке не убежишь, хотя можно «отбежать» так, чтобы туман тебя поглотил на несколько минут позже. Один раз туман меня стал догонять часа за два до дороги, и я «бежал» [18]все время по его кромке до условленного места на трассе, где ждал сын. Потом мы на «Делике» сына оторвались, и туман накрыл город только через полтора часа, когда я уже вылез из душа и смотрел в окно, попивая чай. Не то, что мы с туманом друг друга не любим. Но лишний раз показать нос…
Описание лет ежовско-бериевских репрессий представляется мне как тяжелый валик тумана, который люди видели, знали, что «накроет», только бежать было некуда. Или не могло быть таких решений у людей?
— А эти беглые зэки [19]потом сохранили свободу?
— Не знаю.
— А ты свободен в этом теле?
— Да.
— В чем твоя свобода?
— Сам определяю события своей жизни.
— А как ты чувствуешь себя свободным?
— Свободен как не боящийся смерти.
— Не страшно умереть?
— Плохо умереть, не вылупившись [20], не возмужав, не построив духовную развивающуюся структуру.
— Ты построил?
— Да.
Смотрю в небо, лежа на спине. В синеве медленно проплывают кажущиеся маленькими белоснежные чайки.
Свободна ли чайка? Действительно ли летит куда хочет?
Много лет вижу чаек. В темноте сидят, в дождь сидят, в шторм без дождя сидят на своих скалах. Прилетают в мае и долго голодают, так как море действительно оживает, наполняется их пищей лишь к середине июня. В голодный период насиживают яйца. Рыбаки в шутку называют чаек «летающий желудок»: чайки постоянно заняты поиском пищи. Когда рыбы много, они уделывают камни и море у своих жилищ (птичьих базаров) пометом так, что иногда за километр чувствуется. Чайки постоянно орут громко и пронзительно, не могут не орать. Так они обо всем оповещают своих, передают не описания, а состояния. Многие магаданцы чаек недолюбливают: городские чайки начинают орать на крышах с рассветом, а ночи летом белые… Плюс помет. Например, крышу центрального корпуса СВГУ [21]чайки обсидели так, что запах весь год чувствуется в аудиториях верхнего этажа: студентки педфака ищут свободные аудитории на других факультетах и предлагают преподавателю провести занятия там.
Больная чайка одинока. Она не кричит, сидит и ждет смерти. Или ничего не ждет. Здоровая асоциальная чайка тоже обречена. Сила и жизненный принцип чаек — в стае. Впрочем, если физически здоровая чайка асоциальна — то нездорова психически. А асоциальный человек? Ответ очевиден — «тоже».
А Шаман? А я? Люблю побережье больше города, но большую часть жизни работаю в городе. И Шаман хоть раз в десять лет, а отправляется пожить в город. Теперь понятно, почему. Неужели и Шаман порабощен социальной системой, как все мы? Начну расспросы издалека, не о нем.
— Как система порабощает человека?
— Сначала с помощью родителей. Ребенок стремится соответствовать их ожиданиям.
— Может ли ребенок противостоять влиянию системы?
— (Шаман ответил риторическим вопросом.) Может ли младенец противостоять маме?
— Зачем это системе?
— Став частью системы, человек поддерживает ее своей энергией.
— Рентабельно. Ребенок растет двадцать лет, а поддерживает систему — сорок.
— Гораздо раньше и часто гораздо дольше.
— Почему же взрослые умные люди не выходят из системы?
— Система дает защиту, комфорт. Ты сможешь без них?
— Не знаю. Ты же смог.