Свобода совести в современной России

Следует также учитывать то обстоятельство, что в международных документах в области прав и свобод человека употребление выражений «свобода мысли, совести и религии», «свобода исповедовать свою религию» не сопровождается определением понятия «религия». Соответственно, не существует жестких критериев, позволяющих различать распространение религиозных убеждений от распространения иных убеждений. Практическая необходимость в такой демаркации может возникать только в некоторых случаях, например, при определении Европейским Судом по правам человека, имеет ли место нарушение статьи 9 (свобода мысли, совести и религии) Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее — ЕКПЧ) или же статьи 10 (свобода выражения мнения)[78]. Кроме того, статья 10 ЕКПЧ включает более пространный перечень оснований для ограничения свободы выражения мнения, чем для свободы исповедовать свою религию или убеждения.

Можно придти к выводу, что на уровне международного права дискуссионным является вопрос о границах права распространять свои религиозные или иные убеждения с целью изменить убеждения другого человека. Однако и распространение религиозных, и распространение атеистических и других нерелигиозных убеждений считаются защищенными принципами свободы мысли, совести и религии и свободы выражать своё мнение. Никаких специальных ограничений и правил для распространения религиозных убеждений в отличие от иных видов убеждений мировоззренческого характера международные документы не устанавливают.

Следует также обратить особое внимание на то, что международное право не разграничивает деятельность по распространению религиозных убеждений по субъекту деятельности. В актах Европейского Суда по правам человека по жалобам, связанным с прозелитизмом[79], ни упоминаемые решения национальных властей государств-ответчиков, ни сам Европейский Суд не придают значения тому обстоятельству, действовал ли заявитель (заявители) жалобы как уполномоченное лицо какой-либо религиозной организации (как миссионер) или же, как частное лицо, проповедующее религиозные учения от собственного имени.

Российская Конституция с полной определенностью включает в состав свободы совести и свободы вероисповедания (статья 28) право распространять религиозные и иные убеждения. С учетом вышесказанного в отношении международно-правовой защиты религиозной свободы и в свете системного толкования норм Конституции Российской Федерации, гарантирующих основные права и свободы человека и гражданина, в частности статей 28 и 29, представляется возможным сделать вывод о том, что отдельное упоминание права распространять религиозные убеждения не противопоставляет это право праву распространения иных убеждений, не ограничивает содержание этого права, а напротив, служит дополнительной гарантией того, что религиозные убеждения могут распространяться наряду с иными убеждениями без специальных ограничений.

Ввиду полного отсутствия в международном праве остановимся на определении этого понятия в российском законодательстве.

Так, миссионерской деятельностью согласно с п. 1 ст. 24.1 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» признается деятельность религиозного объединения, направленная на распространение информации о своем вероучении среди лиц, не являющихся участниками (членами, последователями) данного религиозного объединения, в целях вовлечения указанных лиц в состав участников (членов, последователей) религиозного объединения, осуществляемая непосредственно религиозными объединениями либо уполномоченными ими гражданами и (или) юридическими лицами публично, при помощи средств массовой информации, информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» либо другими законными способами.

Важной характеристикой миссионерской деятельности является то, что она осуществляется субъектом (религиозной организацией) сознательно, целенаправленно и идентифицируется им самим в качестве миссионерской деятельности путем формального наделения миссионера соответствующими полномочиями. При идентификации деятельности религиозной организации в качестве миссионерской недопустимо руководствоваться так называемым «принципом объективного вменения», то есть только объективными признаками вопреки позиции самой религиозной организации.

Нельзя считать приемлемыми и попытки распространить содержание понятия «миссионерская деятельность» на высказывания, осуществляемые личностью по собственной инициативе, даже если они направлены на то, чтобы убедить слушателя стать участником конкретного религиозного объединения. В религиозной жизни весьма типичны ситуации, когда верующий рассказывает о выдающемся проповеднике или пастыре, о святых реликвиях и о чудотворениях, призывая собеседника посетить храм или религиозное собрание. Включать все эти бесконечно разнообразные формы личного общения в понятие «миссионерская деятельность» означало бы расширить его до полной утраты им четкости и конкретности.