Свобода уйти, свобода остаться

Так могли бы дышать лес, луг, река, наконец: что-то, не имеющее строгих границ и плавно перетекающее друг в друга. Не понимаю… Он стоит передо мной, и в то же время все мои ощущения уверяют: его нет. Есть море. Есть ветер. Есть пирс. Есть Рэйден Ра-Гро, застывший посреди этого пирса. Но больше нет никого. Если закрыть глаза, впечатление становится особенно отчетливым. И что же делать? Я не могу пропустить в город безумца, но этот человек вполне здоров в той мере, которая должна волновать меня: ни малейшей сладости не ощущается. Ххаг подери, да вовсе ничего не ощущается! Отказать во въезде? На каком основании? Потому что я растерялся? Засмеют. И как поступить?

— Вы, должно быть, тот офицер, что проводит досмотр?

Это он ко мне обращается? А к кому же еще… Надоело, наверное, ждать у моря погоды.

— Да. Прошу пройти со мной.

Парень кивает и охотно отправляется следом, на шаг позади, вежливо придерживаясь заданного темпа. Услужливый? Робкий? Да мне-то какая разница?!

— Присаживайтесь.

Указываю на стул, сам сажусь через стол напротив и кладу перед собой чистый лист бумаги для составления протокола.

— Благодарю. Конечно, я предпочел бы походить по твердой земле, но если необходимые действа займут много времени…

Поднимаю взгляд. Нет, он вовсе не шутит: широко открытые глаза (зеленые, но не морской, а скорее, лесной зеленью) смотрят по-прежнему спокойно и учтиво. Разве что, с легким сожалением. Торопится? Попробую узнать, куда и зачем:

— Правила придумывал не я, dan, но следовать им необходимо.

— Правда? А мне казалось, что по правилам играют.

Ххаг подери! Он что, издевается надо мной? Если бы я учуял хоть крохотную тень глумления, задал бы ему, но… Все то же участие и неподдельная готовность выполнить все, что ни попрошу.

— А еще иногда правила играют нами, — буркаю в сторону, но мой невольный собеседник слышит, и темные вихры вздрагивают от согласного кивка. — Назовите свое имя.

— Джерон.

Записываю, потратив несколько мгновений на обдумывание, как именно изобразить произнесенное слово на бумаге. Можно и так, и эдак, а отдельные придирчивые персоны готовы душу выесть, если сделаешь ошибку хоть в единой букве. Парень смотрит, как я вывожу чернильные узоры, и рассеянно улыбается.

— Дальше!

— Дальше?

Зеленые глаза округляются. Простейший вопрос вызвал удивление? Странно.

— Ну да! Извольте сообщить и свое родовое имя.

— Оно вам так необходимо?

Клянусь, будь последняя фраза произнесена чуть менее невинным тоном, любой на моем месте счел бы ее издевкой и приглашением к поединку. Но парню удается удерживаться на самой границе между наивностью и наглостью. Завидный талант, ничего не скажешь!

— Я должен занести его в протокол.

— О!

Задумывается. Несколько вдохов смотрит в сторону, и на протяжении этих размышлений его лицо словно мертвеет: черты лица теряют подвижность. Но как только парень переводит взгляд на меня, все преображается и снова наполняется жизнью:

— Право, вы меня озадачили, офицер.

— Вы не знаете, как вас зовут?

— Обычно я прихожу сам.

И теперь не шутит. Да что с ним такое? Ну хорошо, положим, злобство ему не свойственно, но и поводы для искреннего веселья он тоже пропускает мимо. Так сильно увлечен собственными переживаниями? Все может быть. Однако новоявленный гость города настораживает меня все больше и больше.

— И все-таки, сообщите…

— Если настаиваете, можете записать: Дьовис.

— И что сие означает?

Кажется, он немного рассердился. Ну, слава богам! Возможно, сильные чувства смогут расшевелить память воды, находящейся в пределах его тела и я… Нет, ничего не получится: сдвинувшиеся было брови вернулись на свои места, и парень покорно пояснил:

— В переводе со старых наречий — «дремлющий».

— Так называется ваш род?

— Один из.

Чуть было не спросил: и как их много, этих родов. Впору бить себя по губам. Что меня тянет за язык? Неуловимое, но явственное ощущение, что могу получить ответы. На любые вопросы. Да, раз уж не выходит читать других, копаюсь в личных заметках. А что, полезно: глядишь, узнаю о себе много нового!

— Цель вашего приезда в Антрею?

Он снова задумался. Ухмыльнулся (не сказал бы, что по-доброму, но язвительность гримасы предназначалась вовсе не мне).

— Выполняю поручения своих близких родственников. Можно сказать, занимаюсь семейными делами.

— Сколько времени вы пробудете в городе?

— О, это зависит не от моего желания!

— А от чего? Поймите, мне нужно знать срок, чтобы выписать вам пропуск и…

— От того, смогу ли я помочь одной даме получить удовлетворение.

Настал мой черед вытаращиться. Дама? Удовлетворение? Он что, наемный любовник? Вряд ли: с такой внешностью рассчитывать на успех у женщин трудновато. Впрочем, возможно, берет другим. Например…

Парень, не замечая моей изумленной физиономии, поднял с пола ношу, с которой прибыл, поставил на стол и сдвинул кисейный платок, которым был закрыт верх корзинки. Над плетеным краем приподнялась пушистая голова, повела ушами, зевнула, показав некрупные, но острые клыки, и спряталась обратно. Кошка?

— Вы хотите сказать…