Свобода в изгнании. Автобиография Его Святейшества Далай Ламы Тибета.

Церинг Долма, самая старшая из детей, была на восемнадцать лет старше меня. Когда подошло время моего рождения, она помогала матери по хозяйству и взяла на себя роль повитухи. Приняв меня, она заметила, что один глаз у меня открыт не полностью. Не колеблясь, большим пальцем руки она заставила непослушное веко широко открыться — к счастью, все обошлось благополучно. Церинг Долма давала также мне мою первую пищу, которая по традиции представляла собой напиток, приготовленный из коры особого кустарника, росшего в нашей местности. Считалось, что это обеспечит ребенку здоровье. И, по крайней мере, в моем случае, так и случилось. Когда я подрос, спустя годы сестра говорила мне, что я был большим замарашкой. Не успевала она взять меня на руки, как я тут же ее пачкал.

Со своими тремя братьями я общался совсем мало. Тхуптэн Джигмэ Норбу, старший, был уже признан воплощением высокого ламы — Такцера Ринпоче (Ринпоче — это духовный титул, буквально означает "драгоценный") — и находился в Кумбуме, знаменитом монастыре, расположенном в нескольких часах конного пути. Следующий брат Гьело Тхондуп был старше меня на восемь лет и ко времени моего рождения обучался в школе в соседней деревне. Только самый младший из старших братьев Лобсан Самтэн еще оставался дома. Он был на три года старше меня. Но затем и его тоже отправили в Кумбум, и я почти не знал его.

Конечно, никто не думал, что я могу быть чем-то иным, нежели обычным ребенком. Было почти немыслимым, чтобы в одной и той же семье могли родиться больше одного "тулку", и, конечно же, родители никак не предполагали, что я буду провозглашен Далай Ламой. Выздоровление моего отца явилось благоприятным знаком, но ему не придали большого значения. Сам я тоже не имел ни малейшего представления о том, что ждет меня впереди. Самые ранние мои воспоминания совершенно заурядны. Некоторые считают, что первые воспоминания имеют большое значение, но я так не думаю. Среди моих воспоминаний есть такая сцена, как я наблюдаю за группой дерущихся детей и бегу, чтобы помочь слабой стороне. Еще помню, как в первый раз увидел верблюда. В некоторых районах Монголии это вполне обычные животные, и иногда их переводили через границу. Верблюд казался огромным, величественным и очень страшным. Помню, как однажды обнаружилось, что у меня глисты — болезнь на востоке общераспространенная.

Одно воспоминание доставляет мне особое удовольствие — как маленьким мальчиком я ходил со своей матерью в курятник собирать яйца и там оставался. Мне нравилось сидеть в курином гнезде и кудахтать. Другим любимым занятием в детстве у меня было укладывать в сумку вещи, как будто собираюсь отправляться в далекое путешествие. "Я еду в Лхасу, я еду в Лхасу,", — приговаривал я. Присоединяя сюда факт, что я всегда настаивал, чтобы мне разрешалось сидеть во главе стола, позже говорили, что это указывало на то, что я, наверное, знал о своем великом предназначении. В детстве у меня было несколько снов, которые подверглись такому истолкованию, однако я не могу с уверенностью утверждать, что всегда знал о своем будущем. Позже мать рассказала мне несколько случаев, которые могли быть поняты как знаки высокого рождения. Например, я никогда не разрешал никому, кроме нее, трогать свою чашку. Кроме того, я никогда не выказывал страха перед незнакомыми людьми.

Прежде чем перейти к рассказу о том, как обнаружили, что я Далай Лама, нужно сказать несколько слов о буддизме и его истории в Тибете. Основателем буддизма было историческое лицо, Сиддхарта, которого признали Буддой Шакьямуни. Он родился более 2500 лет назад. Его учение, известное теперь как Дхарма, или буддизм, было введено в Тибете в четвертом веке нашей эры. Понадобилось несколько столетий, чтобы оно вытеснило исконную религию Бон и прочно закрепилось, однако в конце концов - страна настолько полно обратилась в буддизм, что буддийские принципы стали управлять обществом на всех уровнях. И хотя тибетцы по своей природе народ весьма агрессивный и воинственный, рост их интереса к религиозной практике был главным фактором, приведшим к изоляции страны. До этого Тибет являлся обширной империей, которая господствовала в Центральной Азии. На юге ее территории охватывали большую часть Северной Индии, Непал и Бутан. Она также включала в себя многие китайские территории. В 763 году нашей эры тибетские войска фактически захватили китайскую столицу, где добились обещания платить дань и прочих уступок. Однако, по мере того как росла приверженность тибетцев к буддизму, отношения Тибета с соседями приобретали скорее духовный, нежели политический характер. Особенно верно это было в отношении Китая, с которым у Тибета установилась связь как у священнослужителя с мирским покровителем — милостынедателем. Маньчжурские императоры, которые были буддистами, почитали Далай Ламу как "Царя Проповеди Буддизма".