Свобода в подарок (СИ)

— Глупости, — сказала она себе. — Что с того, что у него лицо как топор, это еще не означает, что он должен быть монстром. Да он и не монстр, он очень добрый и заботливый. Ну, может, немного перегибает палку со своим желанием все контролировать, но это терпимо. Во всяком случае, пока.

— Закончила? — услышала она негромкий ровный голос Глеба.

— Да, — ответила, выпрямляясь и убирая рукой волосы со лба.

— Долго. Тебе надо научиться собираться быстрее.

Брови Даши взлетели вверх. Она не считала его монстром? Это была ошибка! Монстр натуральный. И этот монстр еще поучал ее менторским тоном:

— Две маленькие сумки собирала почти час. Суетишься, много бесцельных лишних движений.

— Глеб… — так и хотелось сказать ей, что воспитывать он будет свою жену или собаку.

Но тут опять вспомнились его странная убежденность, что он несет за нее ответственность. Осталось только прокряхтеть что-то невнятное и последовать за ним, подавляя в себе желание высказаться нелицеприятно.

Мужчина уже пошел вперед, подхватив ее сумки, а Даше досталось со всеми почестями транспортировать кошачий туалет. У калитки Глеб оглянулся, пока она одной рукой запирала дверь, держа в другой Брутячий лоток. Даша могла поклясться, что в его издевательском взгляде проглядывал смех. Фыркнула и отвернулась.

— Не потеряй богатство по дороге, — проговорил он и двинулся с ее сумками вдоль забора к своим воротам.

Так и хотелось запустить лотком этому жуткому типу в спину, но Даша сопя пошла следом.

— Ты что-то сказала? — спросил он, не оборачиваясь.

— Нет! — буркнула она.

— И правильно, — невозмутимо ответил, отпирая ворота.

Захотелось подколоть, слишком уж уверенно и невозмутимо он себя чувствовал.

— А скажите-ка, Глеб Витальевич, зачем одному человеку такое хозяйство?

Он резко обернулся:

— На «вы» будешь обращаться ко мне, когда я скажу.

— Хорошо, — удивилась Даша такой перемене.

Будто небо потемнело, а ее холодом обдало. Глеб, словно почувствовал, что она в замешательстве, подошел, погладил по щеке, успокаивая:

— Ну, что ты в дверях застряла? Заходи.

Вроде и голос почти не изменился, а все снова стало нормальным. И небо ясное, и солнце светит. Тепло.

Даша вздохнула и пошла рядом.

Эмоциональное управление, так она могла бы охарактеризовать про себя то, как легко манипулирует ею этот мужчина. Так, словно в точности знает, какая на что будет у нее реакция. Над этим определенно надо подумать, обещала она себе.

Но не теперь. Потому что стоило ей зайти следом за ним в холл дома, как сумки тут же отправились в угол, кошачий лоток туда же, а сам Глеб, подхватив Дашу на руки — в большую ванную на первом этаже. Там он поставил ее на пол и, прижав пальцы к губам, тем самым пресекая все возможные вопросы, стал раздевать. Это было неожиданно, но от неожиданности волна возбуждения охватила девушку еще быстрее. С губ сорвался легкий, еле слышный стон.

— Тшшшш, моя девочка, — прошептал он, оглаживая ее ставшее вдруг безвольным тело. — Тебя надо вымыть. Вывозилась в пыли вся.

Ей хотелось возразить, что в ее доме вовсе не так много пыли, как он хочет сказать, но тут он поставил ее под душ теплый и стал намыливать. И глаза сами собой закрылись. Забылось раздражение, то, что он так и не разделся сам, и теперь наверняка вымокнет. Осталось только невероятное ощущение теплой воды и его рук на теле.

— Умница, — услышала она как сквозь сон.

— Угу, — только и смогла выдавить из себя потом.

После того, как вымыл, Глеб завернул ее в большой банный халат и, легко шлепнув по попке, отправил в кухню со словами:

— Иди. Если хочешь, приготовь чего-нибудь, пока я помоюсь. Желательно тебе поесть перед тем, как мы займемся лепкой.

Ох, она и забыла… Действительно, поесть не мешало бы. Она слышала о некоторых гениях от искусства, могут творить сутками, забывая о еде. Да и ему поесть надо, утренних-то бутербродов ненадолго хватит.

Однако, что же ему готовить? Спросить, что ли?

— Глеб, — вернулась она в ванную. — Тебе чего готовить?

И осеклась. Глеб, стоявший у открытой душевой кабины, успел почти полностью раздеться. Увидел ее, сверкнул глазами:

— Выйди, — проговорил негромко.

Даша вылетела из ванной пулей.

Его тело. Она вспомнила, что так и не видела его раздетым. Теперь понятно, почему он этого не хотел. Шрамы, много шрамов по всему торсу, по рукам, ногам. Даша не видела причин стесняться, но Глеба это явно напрягало. Настолько, что он пришел в бешенство.

В очередной раз поразившись, насколько непредсказуемым может быть его поведения, тихо ушла в кухню. Постояла несколько секунд в растерянности, не зная, чем себя занять.

Готовить. Надо что-то приготовить. Но что? Что…

Яичницу. Никто еще не был против яичницы.

Убедив себя, что реагировать на всякие недоразумения глупо, она занялась готовкой. В холодильнике нашлось все нужное. Яйца, помидоры, зелень и бекон. Жарила она на чистом сливочном масле. Как папа любит, он всегда говорил, что…

Даша вздрогнула и чуть не подскочила от неожиданности. Глеб неслышно подошел сзади и обнял ее за плечи. Выдохнула, обернулась. Улыбается. Как ни чем не бывало.