Свобода в подарок

Имелся даже некоторый опыт отношений. Не то чтобы совсем неудачный, но поучительный. Это когда девушка впервые понимает, не все то золото, что блестит. Настоящая «взрослая» влюбленность, завершившаяся разочарованием в постели. Зато, как она сама считала, первый курс прошел не зря. Потом были еще попытки, скорее, для очистки совести, чтобы окончательно доказать себе, что для томных любовей она, увы, не создана.

Но совсем уж синечулочницей Даша себя не считала. Просто в ее приоритетах на первом месте было удовлетворение интеллектуального голода, пока другой молчал. В конце концов, не всем же суждено сгорать от страсти, кто-то может иметь холодный темперамент и довольствоваться переживаниями за книжных героев. Впрочем, и женские романы ей не особо нравились, все больше классика или детективы.

Может, не созрела, или не встретила еще своего человека? Все может быть…

А теперь…

Теперь этот мужчина обернулся, вытирая руки полотенцем. Взглянул еще раз на животных, будто какой-то мысленный сигнал отдал, потом перевел взгляд на нее и сделал жест в сторону двери.

И Даша послушно последовала приглашению.

* * *

Пока шли рядом, она все собиралась с силами, стеснялась, а потом все же спросила:

— Глеб, а что вы делаете здесь? Эээ… в деревне?

— Отдыхаю, — невозмутимо ответил тот.

Ответ исчерпывающий! Даша даже скривилась, понимая, что ее попытки завязать разговор разбиваются о стену его невозмутимости. Но тут мужчина, до того смотревший в сторону, повернулся, сосредоточив на ней свое внимание. Это было…

Да, она хотела привлечь его внимание, но кто ж знал, что теперь под его прямым взглядом начнет вот так краснеть и задыхаться. Собственная идиотская реакция Даше совсем не нравилась. Пришлось отводить глаза.

Так и не заметила, когда подошли.

— Ну что, все еще хотите посмотреть?

— О… да…

— Мы пришли, — сказал он.

Глеб открыл большие металлические двери сарая-бункера и вошел внутрь. А Даша остановилась на пороге. Странно, она всегда считала, что в мастерской скульптора должно быть очень светло. А тут темно как в погребе. Почему-то Глеб не спешил зажигать свет, а того, что проникало сквозь небольшие окна, хватало лишь на неясный полумрак. И сноп света от входных дверей, падающий на…

Нет, это конечно была скульптура, но довольно странная. Даша остановилась, отойдя чуть в тень, чтобы видеть ее отчетливо в лучах света. Мужчина, странно изломанный, будто распятый в позе на коленях. Лица как такового не было, нечто смазаное… И материал. Необычный материал для скульптуры. Бетон.

Такого Даше точно не приходилось видеть раньше. Судить о художественной ценности данного произведения ей было сложно. Ясно одно, скульптура вызывала весьма неоднозначные эмоции.

Углубившись в созерцание, Даша чуть не обмерла от неожиданности, когда мужчина неслышно подошел сзади. Он стоял теперь очень близко, почти касаясь ее своим телом. Первый мгновенный испуг сменился внезапным томлением, а этот человек положил ладони ей на плечи. Ладони ощущались на теле как печати, как знак власти. Ей вдруг почудилось, что она маленькая трепещущая птичка, пойманная в сеть.

Это было неправильно.

— Очень… необычно, — смогла выдавить из себя Даша, стараясь стряхнуть странное оцепенение.

— Не разочарованы? — и после провел вдоль всей длины рук, остановившись у кистей.

— Нет… — смогла прошептать она, задыхаясь от мурашек, бегущих по коже вслед за его руками.

Вот теперь она точно ощутила себя птичкой в силках. Правда сама еще толком не могла сказать, что именно чувствует. Но ей не хотелось вырываться, хотелось замереть в ожидании.

— Помнится, вы говорили, что должны мне? — спросил он, не повышая голоса.

— Да, я помню, — проговорила Даша.

Разочарование понемногу поднялось из глубины души, рассеивая наваждение.

Все с ним понятно. Понятно, как он сейчас предложит ей отработать.

А мужчина, словно почувствовав перемену, отошел и включил свет. Помещение осветилось, волшебство исчезло окончательно. Но тут он заговорил снова:

— Мне бы хотелось получить нечто равное.

— Что именно? — прохладно спросила она, отходя от статуи.

— Ваше время.

— Время?

А Глеб уже ушел вглубь, отвечая из-за стеллажа с инструментами:

— Вы будете моделью для моей скульптуры.

Сперва хотелось возмутиться. Сказано это было так буднично и уверено, ясно, что Глеб нисколько не сомневался в ее согласии.

А потом пришло осознание. Она же ни за что не откажется, потому что попалась на эту удочку с потрохами. Коготок увяз, и уж как она себя чувствовала, как птичка в клетке, или заяц в силках, не важно. Ей ужасно хотелось побыть моделью, потому что это предполагало дальнейшее общение.

Но в последний момент мозги включились, и Даша выпалила, спохватилась:

— Но я не буду позировать голой! — потом смутилась и добавила. — Извините.

— Извинения приняты, — ровным тоном ответил Глеб, выходя из-за стеллажа уже в сером рабочем халате.

Смерил ее непонятным взглядом и добавил:

— Мне голой и не к чему.