Свобода, власть и собственность

На банкете по случаю «успешного и досрочного» окончания работ на том же Череповецком гидроузле подвыпившие инженеры стали вспоминать строительство Волго-Донского канала в сталинские годы. Оказывается, тогда для «досрочного» завершения работ было дано указание не останавливать бетонирования, если в блоки будут падать ослабевшие «зеки» (заключенные). А зеки то и дело срывались, и их заливали бетоном. Инженеры вспоминали — у кого сколько зеков было забетонировано на участках. Назывались цифры в 10–15 человек. Когда один из инженеров сказал, что у него никто не был забетонирован, в ответ ему закричали: «Врешь! У тебя ведь был большой участок!»

И тогда директор строительства Волго-Балта, Хмельницкий, в прошлом бывший заместителем начальника строительства Волго-Дона, прорычал, ударил кулаком по столу: «Да, мрачное было время. Но строили мы тогда отлично!» И с пьяной откровенностью пояснил мне: «Тогда у нас не было никаких проблем с кадрами! Нужны мне были специалисты, я давал разнарядку в МВД и получал все сполна, без проволочки!»

Поясню и я. «Кадры» эти из МВД поступали в качестве зеков и разумеется никуда потом не утекали, разве только на тот свет.

А между тем «мрачность» — в смысле жертв — в послесталинские времена не так уж сильно просветлела. Там же, на Волго-Балте, члены приемной комиссии рассказывали мне, что незадолго до Череповецкой ГЭС они принимали какой-то узел (я, к сожалению, забыл название) на строительстве канала в Сибири. И там в одном шлюзе еще шла работа, а в другом, параллельном, происходила уже пробная проводка корабля. И в это время рухнула стена, отделявшая готовый шлюз от соседнего, недостроенного. Погибли почти все люди — и те, которые были на корабле, и те, которые работали в соседнем шлюзе. Несколько сот человек!

А вскоре в редакции «Известий» я узнал, что подобное случилось и на Южном Урале, но уже на строительстве гигантской домны. Был очередной кризис с металлом, очередной штурм, и домну эту строили в жестокие морозы. Бетон клали холодным, и однажды домна рухнула, завалив около трехсот человек, работавших внутри. Спасти не удалось никого. Даже те, кто еще оставались в живых после обвала, замерзли пока их откапывали.

И подобных случаев я знал за свою журналистскую практику немало.

Не исчез и труд заключенных. На том же Волго-Балте я видел много заборов с характерными вышками для автоматчиков. И парадокс заключался в том, что зеки на Волго-Балте находились в более сносных условиях чем вольные. Их обустройство финансировалось из других источников. Одежда у них была лучше, и жили они в более теплых и не протекавших бараках.

Так было примерно 10 лет назад. Кто хочет узнать, как обстоит дело сегодня, пусть полистает советские газеты. Вот примеры. Заметка в «Правде» (от 13. 4. 73 г.) из г. Новотроицка под заголовком «Будто просители». —

«Один из новых районов города, насчитывающий уже более 20 тыс. жителей, но в нем до сих пор так и нет ни одного промтоварного магазина, ни одного предприятия бытового обслуживания… Нередко новые жилые дома оказываются без воды, а целые кварталы без транспортных связей с центром города».

Письмо в «Правду» из г. Спасска:

«Наш комбинат по итогам социалистического соревнования занял второе место в стране. Тем труднее мириться с отставанием культурно-бытового обслуживания. Коммунисты, депутаты поселкового совета, решили снова, уже в который раз, написать в Министерство цветной металлургии СССР. Опять о школе, о бане, о дорогах. 400 школьников — дети золотодобытчиков — занимаются в 4-х старых, непригодных зданиях. Разведчики, от которых зависит будущее прииска, живут в едва отремонтированных старых бараках, по году не встречаются с семьями». Вдумаемся, так живут люди, добывающие золото! А вот обобщение: «Министерства отказывают предприятиям в средствах на эти цели, экономя их для строительства производственных объектов».