Свобода воли. Иллюзия или возможность

Деннет считает, что наличие исходно семантической составляющей в нашем сознании – это иллюзия. «[Мозг] не может быть создан, чтобы решать невозможную задачу, но он может быть создан так, чтобы решать ее приближенно, подражая работе невозможного объекта (семантического процессора)» [Dennett 1996, 61]. Мозг решает эту задачу, используя соответствия между структурными (синтаксическими) закономерностями в своем внутреннем устройстве и окружающей среде. Правда, что мы оперируем интенциональным содержанием, точнее, как бы оперируем. Но даже люди не обладают первичной, внутренней интенциональностью. Значениями состояния и действия людей наделяются постепенно, в ходе эволюционного процесса, во взаимодействии с миром. И этот процесс не имеет абсолютного завершения. Семантические свойства в любом случае производны. И четкой грани между только лишь «синтаксическими операциями» и «семантическими операциями» не может быть. Допущение четкой разделительной линии между ними – это тупиковый путь, ошибочный путь эссенциализма, на который философия все время норовит свернуть, может быть, еще со времен Сократа.

Абсурдность философского поиска сущностных свойств и проведения повсюду границ Деннет иллюстрирует с помощью псевдоаргумента, Аргумента о невозможности существования млекопитающих [Dennett 2013, 240]:

1. Каждое млекопитающее имеет мать-млекопитающее.

2. Если млекопитающие существуют, их к настоящему времени было конечное количество.

3. Но у каждого млекопитающего должна быть мать-млекопитающее. Тогда к настоящему времени должно быть бесконечное количество млекопитающих. Это приводит к противоречию с пунктом 2.

Из этого аргумента будто бы следует, что млекопитающих не существует. Но это же абсурд. Несмотря на формальную корректность аргумента, следствие ложно. Ошибочны посылки, скрытое в них предположение наличия четкой грани между млекопитающими и их предками. И полностью автономные семантические двигатели – это такая же химера, как «первое млекопитающее». Млекопитающие постепенно эволюционируют из рептилий. И между двумя видами стоит множество транзитных «как бы млекопитающих» и их матерей (животных из отряда терапсидов). Аналогичным образом эволюционируют и семантические двигатели. Они не появляются внезапно. Более того, идеального семантического двигателя не существует. Поэтому вряд ли стоит удивляться, что воображаемый аппарат из двух ящиков не может абсолютно точно схватить свойство «быть истинным выражением». Он работает на «почти истинных выражениях» в большинстве случаев; впрочем, как и мозг человека.

C. Высокоуровневые свойства в принципе не обладают каузальной эффективностью

Впрочем, оппонент Деннета мог бы усомниться и в другом тезисе автора: в том, что в мысленном эксперименте с «Двумя черными ящиками» каузально эффективным свойством является какое-либо высокоуровневое свойство. Оппонент мог бы попытаться доказать, что в реальности каузальная сила есть только у другого, низкоуровневого физического свойства, например у свойства «быть частью такого-то блока данных». При реализации базы вероятней всего, что истинные выражения располагались в каком-то одном блоке, скорее всего даже пространственном, а ложные – в другом. Тогда каузальным действием обладают не семантические характеристики, а, например, пространственные.

Пространственное расположение действительно могло быть общностью, отличающей одни наборы битов от других. Но данные на жестком диске могли располагаться по-разному. Даже если пространственная общность существовала, она не была обязательной. При смене «места» хранения последовательности она все равно вызывала бы ту же ответную реакцию второй машины. То есть пространственная общность являлась бы общностью случайной, в отличие от общности семантической. Это была бы случайная корреляция, а не каузальная зависимость.