Свобода выбирать

Здесь имеется точная параллель с инфляцией. Когда страна ввергается в инфляцию, первоначальный эффект кажется положительным. Увеличение количества денег позволяет тем, кто имеет доступ к ним — в наши дни это в первую очередь правительство, — расходовать больше, не заставляя при этом никого тратить меньше. Число рабочих мест увеличивается, деловая активность оживляется, почти все довольны — вначале. Это положительное следствие. Затем увеличение расходов приводит к повышению цен: рабочие обнаруживают, что их заработки, даже если они возросли в долларовом выражении, имеют меньшую покупательную способность; бизнесмены обнаруживают, что их затраты настолько возросли, что дополнительные продажи не будут столь прибыльными, как ожидалось, если не удастся еще больше повысить цены. Начинают проявляться отрицательные последствия: рост цен, сокращение спроса, инфляция в сочетании со стагнацией. Как в случае с алкоголизмом, возникает соблазн быстрее наращивать количество денег, что вызывает эффект американских горок. В обоих случаях требуется все большее и большее количество алкоголя и денег, чтобы дать «толчок» алкоголику или экономике.

Параллель между алкоголизмом и инфляцией можно провести дальше — к лечению. Лечение от алкоголизма легко назначить: прекратить пить. Но его трудно выполнить, поскольку на этот раз отрицательные последствия наступают раньше, чем положительные. Алкоголик, бросающий пить, испытывает жестокие муки, пока не дождется счастливого состояния, когда исчезает непреодолимое желание выпить. С инфляцией дело обстоит точно так же. Первоначальный побочный эффект снижения темпов роста количества денег мучителен: замедление экономического роста и временное повышение безработицы, которые сперва не сопровождаются снижением инфляции. Полезный эффект проявляется примерно через год или два в форме снижения инфляции, оздоровления экономики, создания потенциала для быстрого неинфляционного роста.

Болезненные побочные явления — одна из причин того, почему алкоголику или инфляционной экономике так трудно покончить с пагубной привычкой. Но существует, по крайней мере на ранней стадии заболевания, еще более важная причина — отсутствие настоящего желания покончить с пагубной привычкой. Пьяница наслаждается выпивкой; ему трудно принять тот факт, что он действительно алкоголик; он не уверен в том, что хочет излечиться. Охваченная инфляцией страна находится в таком же положении. Она испытывает соблазн поверить в то, что инфляция является временной и умеренной проблемой, вызванной необычными внешними обстоятельствами, и что она пройдет сама собой, чего никогда не случается.

Более того, многие из нас извлекают пользу из инфляции. Естественно, мы бы хотели, чтобы цены на те вещи, которые мы покупаем, снизились или, по крайней мере, не росли. Но мы довольны, когда цены на вещи, которые мы продаем, растут — будь то товары, которые мы производим, наши трудовые услуги, дома или другие виды товаров, которыми мы владеем. Фермеры жалуются на инфляцию, но толпятся в Вашингтоне, чтобы лоббировать повышение цен на свою продукцию. Большинство из нас делает то же самое тем или иным способом.

Одна из причин того, почему инфляция столь разрушительна, заключается в том, что отдельные люди извлекают из нее огромную выгоду, в то время как другие страдают; общество разделяется на победителей и проигравших. Победители рассматривают то хорошее, что с ними произошло, как естественный результат их собственной прозорливости, предусмотрительности и инициативности. Они считают, что плохие вещи, например, рост цен на товары, которые они покупают, являются результатом действия внешних сил, находящихся вне их контроля. Почти каждый скажет, что он против инфляции; на самом деле он против плохих ее последствий для себя лично.