Свобода выбора

В ресторане Замойского и Футоркина ждало ещё одно разочарование – для девушек был накрыт стол! Накрыт на четыре персоны! И судя по тому, что всё было горячее, девушек ждали именно в это время! Замойский не стал отменять свой заказ, тем более что всё уже было приготовлено, он отменил только доставку в указанное купе, попросив накрыть столик рядом с тем, за который сели девушки. Но это оказалось ещё одним ударом по самолюбию офицеров – сравнение того, что было на столике у них и у девушек, было далеко не в пользу несостоявшихся ухажёров, собиравшихся пустить пыль в глаза наивным циркачкам. Совсем офицеров добил заказ сделанный светленькой девушкой, официант принёс ведёрко со льдом, где стояли две бутылки мадам Флико, но не того шампанского, что было у Замойского, а гораздо дороже, что говорило о его качестве. Такое вино могли себе позволить очень состоятельные люди! А девушка заказала сразу две бутылки! Офицеры ещё не успели огорчиться от этого факта – они-то собирались соблазнить девушек, предложив одно из наилучших шампанских вин, что стоило пять целковых, а это десятая часть жалования поручика! А вот то, что принесли их соседкам, было в два раза дороже! А девушки, вернее светленькая, опять удивили офицеров, она протянула одну бутылку Футоркину:

– Вот, возьмите, это взамен той, которой Тоша помогла разбиться. Я вижу, что у вас ничего не заказано.

Футоркин не успел поблагодарить девушку, его внимание отвлекли появившиеся генерал Куроплаткин и адмирал Макарьев. Военный и морской министры на мгновенье задержались у входа и направились к столику девушек.

– Приветствую вас, о прекраснейшая из воительниц! – произнёс Куроплаткин, поспешивший, чтоб оттеснить Макарьева, целуя руку Тоше. Адмирал, чуть усмехнувшись, поцеловал руку Атише:

– Вы хоть и не воительница, как ваша сестра, но не менее прекрасны и отважны! Ваш танец на летящем аэроплане поразил моё воображение и не только моё. – Адмирал чуть скосил глаза, на военного министра продолжавшего целовать руку Тоше и говорившего ей комплименты. Атиша, проследив взгляд морского министра, чуть заметно кивнула:

– Генерал сначала не воспринял сестру, вернее её таланты. Но после нашей вольтижировки, а особенно после того, как Тоша продемонстрировал рубку лозы, ваш товарищ от неё без ума.

– Он не мой товарищ, так говорить неправильно, он мне, скорее, коллега. У меня и у него, есть официальный товарищ, так и называемый – товарищ министра, – увидев удивление девушки, Макарьев пояснил: – Это номенклатурная должность, так называются наши первые заместители.

Военный министр, видно, и сам понял, что уделяет Атоше слишком много внимания и переключился на её сестру. Генерал с тем же энтузиазмом что и раньше Тоше стал целовать руки Атише, осыпая и её комплиментами. Адмирал перенёс своё внимание на Атошу, впрочем, с целованием рук и комплиментами было быстро закончено, теперь они оба наблюдали за действиями Куроплаткина.

– Какой галантный кавалер, сразу и не скажешь, – улыбнулась Тоша, Макарьев кивнул:

– Кавалер, от слова кавалерист, шпоры на сапогах придают кавалерам галантности.

Тоша прыснула, чем смутила Куроплаткина, заставив того быстро закруглиться, чем воспользовалась Атиша, пригласив министров к столу. Сначала беседа протекала подобно большинству светских бесед, не говорили разве что о погоде. Затем морской министр перешёл к интересующей его теме:

– Вы знаете, Атоша, я долго размышлял, анализируя показанные вами манёвры аэроплана, и пришёл к выводу, что бронированному кораблю опасна только сброшенная на него бомба. Стрельба из пулемёта вреда не причинит. Но бомбой ещё надо попасть в корабль, а если организовать заградительный огонь, подобный тому, что применяется против миноносок во время их атак на броненосцы, то, мне так кажется, аэроплан будет неэффективен.

– Заградительный огонь ещё надо организовать, – возразила Тоша, – из чего с броненосца будут стрелять? Ведь все пушки, даже те скорострельные, что применяются против миноносок, не имеют нужного угла возвышения. К тому же попасть в летящий аэроплан – это довольно трудная задача.

– Взрыв снаряда создаёт много осколков, да и сам взрыв будет губителен для аэроплана, – выдвинул свой аргумент адмирал, девушка улыбнулась:

– Снаряды взрываются, когда попадают в броню, да и то не все. Некоторые, пробив броневой пояс или застряв в нём, так и не взрываются. А на аэроплане нет брони, разве что снаряд попадёт в мотор или прямо в пилота, но сами понимаете, вероятность такого очень мала. А выставить взрыватель на нужное время, так чтоб снаряд взорвался на требуемом расстоянии…

– Это нереально! – вмешался в разговор, до сих пор молчавший, но внимательно слушавший, военный министр. Извинившись перед Тошей за то, что её перебил, Куроплаткин предложил:

– А если для такого огня применить шрапнель? Против атакующей кавалерии очень действенное средство. А в идущей в атаку коннице есть что-то общее с летящим аэропланом, та же стремительность.