Свобода Зверя

Ее тонкое тело было полностью обнажено. Лобок сиял идеальной гладкостью, казалось, на девушке, кроме как положенных на голове, ресницах и бровях, больше нигде не было ни волоска.

Акула, одетый в одни домашние легкие штаны, присел на краю кровати, спокойно подвинув ногу парня.

- Зачем тебе думать об этом, - резонно сказал он, потянув шнурок на своей ширинке. - Брать кого тебе нравится я не запрещаю, вопросы решаю. Скоро напьешься на портале и совсем войдешь в силу.

Он приподнял за подбородок ее лицо, пробормотал:

- Прекрасна. Что за финт природы...

Погладил пальцем по точеному маленькому носу.

На кровати задвигался и медленно сел светловолосый юноша, приходящий понемногу в себя.

- Ну как? - с иронией спросил его Акула, продолжая поглаживать Нэри по щеке.

- Восторг! - стеснительно, но пылко произнес молодой человек. - Я счастлив, что мисс обратила на меня внимание за игровым столом.

- Не преуменьшай и свои заслуги, - сказал Акула, поднимаясь, и потянув за собой девушку. - Ты же не думаешь, что смог совсем незаметно подбрасывать ей нужные карты. Как тебя, кстати, зовут, юный талант? Давно я не видел таких ловких рук как у тебя, весьма впечатляющий потенциал.

Молодой человек завороженно проследил как Акула и прелестница подходят к столу, мужчина повелительно кивает, и девушка, лукаво сверкая глазами и пытаясь потереться щекой о мужскую руку, тут же залезает на стол, ложится на спину и свешивает с края голову.

- Так, Таккари, - торопливо говорит юноша. Зрачки его глаз ненормально расширены, движения немного дерганы, а возбуждение опять высится во всей силе. В комнате витает густой, насыщенный флер сладострастия. Вампиресса, а в повадках Нэри, взглядах и блеске острых клычков видна молодая, только набирающая силу вампиресса, распространила свою ауру и влияние уже по всей комнате, не таясь.

Сидящий парень почти пьяно покачивается и непроизвольно облизывает губы. В паху у него алеют две аккуратные ранки и еще одна видна в основании все еще упруго торчащего ствола. Несмотря на выпитую кровь, молодой организм подчиняется ауре вожделения и выглядит абсолютно готовым, тем более что картину, которая сейчас разворачивается перед ним, он, неопытный парень, ранее даже не мог представить в своем воображении.

Акула провел ладонью по опрокинутому лицу, с видимым удовольствием сминая нежные черты, затем легко пошлепал по девичьим губам.

- Нэри любит пожестче, - он посмотрел на завороженно наблюдающего за ним парня и пожал плечами, - если ей этого не дать, то жесткой становится она сама. А зачем нам лишние жертвы в приличном месте... Умница. Приготовилась? Вот так сделаем твои губы чувствительнее, они красиво припухнут.

И он повторил шлепки.

Затем взял двумя руками за откинутую голову и, пододвинувшись бедрами, дал девушке себя полизать. Она застонала, жадно заскулила, приученная к его ласкам как к утонченному лакомству.

Плавно войдя, мужчина качнулся, издав удовлетворенный низкий звук.

И медленно, с едва заметной амплитудой, скорее дразнясь, чем даря себя, задвигался.

Таккари прополз на кровати ближе к краю, не сводя блестящих глаз с девичьего тела.

- Как же она прекрасна, - прошептал он, глядя на извивающиеся волосы, почти касающиеся пола, небольшие округлые грудки, торчащие строго в потолок острыми сосками.

- Если будешь ей и дальше за столом карты подбрасывать, - низким, чуть осипшим голосом сказал наемник, начавший все более амплитудное продвижение, - она тебя еще раз может позвать.

- Я для нее сделаю что угодно, - прошептал Так.

Девушка за столом застонала, ее рука скользнула вниз и начала себя поглаживать. Судя по правой ножке, спущенной со стула, чтобы парень мог лучше видеть происходящее под тонкими пальцами, слова молодого человека пришлись Нэри по сердцу.

- Вот и молодец, Так, - одобрительно пробормотал Акула, - возможно, завтра ты нам понадобишься по важному делу.

Он поднял голову к потолку, выгнулся, улыбаясь, и полностью вдвинулся в распрямленное для него горло.

Толстый тяж на белой тонкой шее красавицы заходил поршнем, повторяя размашистые движения мужчины. Пару раз Акула вышел, давая девушке прокашляться и простонаться. Ее лицо стало красным и абсолютно безумным, тело подергивалось в конвульсивном удовольствии, рука между ног тряслась почти в пароксизме.

В комнате заколыхались алые с золотом шторы, невыносимо тяжелым стал воздух.

- Эй, - сказал Акула замершему и шумно дышащему парню, - чего сидишь? Считай, что ты почти свой, заходи с другой стороны, видишь, малышка тебя ждет.

Наемник обхватил двумя руками женскую шею, расширенную собственной плотью, нагнувшись и любуясь. Рассмеялся, глядя как Так почти упал с кровати, путаясь в простынях, спеша, не сводя глаз с приглашающе раздвинутых стройных ног.

Акула ощерился. Пока все идет по плану. Лоусон ему определенно нравился.

Глава 4. Пустая посуда звенит громче

"Empty vessels make the greatest sound" (присловье)