Свободная как ветер

Он выпрямился и подошел к постели, и у Джейн захватило дух. Но он только сказал:

А теперь надо перевязать вашу лодыжку. Как я уже говорил, в моих владениях нет женщин, но думаю, что я и сам справлюсь с обязанностями хирурга. Учитывая, чем я занимаюсь, мне пришлось приобрести кое-какой медицинский опыт.

Да, могу себе представить, — отозвалась Джейн с иронией, хотя ей и пришлось сделать над собой усилие, чтобы не выдать своего смятения. — Кстати, кто занимался вашим плечом? Оно, гляжу, очень быстро зажило.

Он ухмыльнулся.

Да, правда. В храбрости вашему деду не откажешь, а вот стрелок он неважный. Я отделался лишь царапиной.

-- А в следующий раз? Что, если ваша новая жертва выстрелит более метко?

Он пожал плечами.

Ну что ж, я стану трупом— не такая уж большая потеря для мира, как вы наверняка дума-' ете. Правительству не придется тратиться мне на веревку. Что касается моего плеча, его перевязал Маркус, однако я сомневаюсь, что вы предпочтете его мне. У него не очень-то нежные руки, и сочувствия вы от него не дождетесь.

Джейн сначала хотела возразить против того, чтобы он перевязывал ее лодыжку, но, поскольку однажды он уже задирал ее нижние юбки, неся по лестнице, демонстрировать стыдливость было слишком поздно. К тому же она понимала, что сейчас дело не в стыдливости. Поэтому она не стала протестовать, когда он осмотрел ее распухшую ногу и затем туго перевязал ее.

Он слегка подсмеивался над ней, но в то же время был на удивление осторожен. И вообще, надо отдать ему должное, он вел себя как заправский врач, а вовсе не как коварный соблазнитель.

Несмотря на боль, Джейн почти забыла о своей лодыжке. Ее занимало совсем другое, и она наконец не удержалась и спросила:

Вы и правда не боитесь смерти или вам просто хотелось похвастаться?

В его глазах мелькнула мягкая усмешка, и Джейн снова пришлось совершить над собой тита- ническое усилие, чтобы не протянуть руку и не прикоснуться к его жестким черным волосам.

А вы умеете согнать с мужчин спесь! Что я могу сказать? Мы все когда-нибудь умрем. Жизнь — это риск. Я думаю, вы в этом сами убедились, леди Джейн Берроуз?

Джейн не нашлась что на это ответить. Он ловко закончил перевязку, тихо насвистывая какую-то веселую мелодию.

Перелома, кажется, нет. Думаю, к концу не- дели вы сможете наступать на ногу.

Благодарю вас.

Маркус велел передать, что обед готов. — Тобиас отвесил ей изящный поклон, как и тогда, когда напал на них с дедом. — Мисс Джейн, прошу оказать мне честь отобедать со мной. Джейн ахнула.

Отобедать? Сколько же сейчас времени? Как долго я спала?

Она вдруг заметила, что в комнате стало сумрачно, и поняла, что уже гораздо позже, чем ей казалось.

Около пяти. Еще несколько часов будет светло. И не можем же мы обидеть Маркуса. Он уже час хлопочет на кухне — нечасто ему доводится принимать таких почетных гостей, как вы. Ему редко предоставляется случай показать свои кулинарные таланты, мы ведь здесь люди простые, грубые и не можем оценить по достоинству всяческие деликатесы. Мне кажется, он иногда жалеет, что в нашем прибежище нет женщин, хотя во всех прочих отношениях он отъявленный женоненавистник.

Джейн невольно рассмеялась и сама удивилась своему хорошему настроению.

Я как-то слабо представляю вашего слугу в фартуке за приготовлением деликатесов. Грабеж для него более подходящее занятие.

Да, но, несмотря на его внешность, к нему не так-то просто приклеить ярлык. В вашу честь он готовит свое коронное блюдо — грибные пончики. А вы весьма привлекательны, когда смеетесь. Вам надо делать это почаще.

Только тут Джейн поняла, что совершила очередную тактическую ошибку. Она ведь показала Тобиасу, что ей легко с ним, и сразу же обнаружила, что ситуация слегка изменилась. Ее моральное превосходство уже не было таким значительным, как час назад, теперь ей будет сложнее сохранить собственное достоинство и соблюдать дистанцию.

Он, конечно, именно этого и добивался. Однако Джейн пришлось признать, что по мере того, как ее страхи стали улетучиваться, — она уже не верила, что ей что-нибудь угрожает, — ее ох- ватывало все большее любопытство относительно личности Тобиаса.

Несмотря на это, она сознавала, что должна немедленно вернуться в Макгрегор-холл. Ее под- стерегала опасность уже иного рода — она понимала, что загадочный хозяин башни привлекает ее гораздо сильнее, чем ей хотелось бы.

Но она также совершенно точно знала, что если настоит на немедленном возвращении, то всю жизнь будет сожалеть об упущенной возможности попробовать грибные пончики в обществе разбойника с большой дороги. Конечно, это звучит ужасно нелепо, но ведь она, чего греха таить, приехала в Шотландию в поисках приключений. И вообще, отказаться от такого вежливого приглашения было бы невежливо.

Словно почувствовав ее колебание, Тобиас рассмеялся и без всякого предупреждения поднял ее на руки.

— Мы довольно долго здесь провозились, придется поторопиться. Пончики Маркуса надо есть с пылу с жару, и я должен признаться, что проголодался. Я не ел с раннего утра.