Свободная любовь

— Сначала он тебе действительно просто понравился, — негромко возразила Надя, продолжая смущаться, — а потом ты убедилась, что он интересует тебя, и впервые влюбилась по-настоящему.

Каким образом эта девочка, которая по вечерам-то и из дома, наверное, не выходит и с людьми почти не общается, сумела так правильно разобраться в происходящем? Ведь еще вчера, когда Марго уверяла подругу, что любит Антона, Надя говорила, что это не так, и вдруг такое… «Верно говорят, в тихом омуте черти водятся», — подумала Марго, выходя вместе с Надей на улицу. Девушки перешли дорогу, направляясь к троллейбусной остановке. Неподалеку от остановки, за деревьями, словно не желая афишировать свою внешность, стоял ярко-алый новенький «рено». Марго невольно залюбовалась цветом и формой автомобиля. Отец обещал подарить ей на восемнадцатилетие машину. Осталось не так уж долго ждать. И почему бы ей сегодня же не попросить его, чтобы он подарил ей именно такую машину и точно такого цвета? Марго представила, как здорово она будет смотреться за рулем. Стоя на остановке в ожидании троллейбуса, она напряженно всматривалась, желая разглядеть счастливого владельца «рено». И как же ей было досадно, когда она увидела, что дверца машины распахнулась и оттуда вышла молодая женщина. Марго не знала ее, эта особа не принадлежала к их кругу, а значит, могла быть только женой какого-нибудь бизнесмена, которые с недавних пор стали появляться в их городе. Женщина была высокая, гораздо выше среднего роста. Ее стройность подчеркивало длинное красное шерстяное пальто с широкими плечами и узкой талией, сильно расклешенное от бедер. Высокие, с модным каблучком ботинки обхватывали тонкую щиколотку, мелькнувшую, когда женщина выходила из машины. Гладкие светлые волосы натуральной блондинки были забраны назад, открывая невероятно красивое лицо с классическими чертами и безупречным, несмотря на раннюю весну, загаром. Яркая помада делала более заметной правильную форму губ, а умело наложенные тени увеличивали и без того большие карие глаза.

Марго продолжала смотреть на нее до тех пор, пока не приехал нужный им с Надей троллейбус, идущий до набережной, где жила Марго и куда ехала впервые приглашенная к ней в гости Надя. Она взглянула еще раз на блондинку из окна троллейбуса, злясь, что приглянувшаяся ей машина принадлежит именно женщине и что она сама будет не единственной представительницей прекрасного пола, разъезжающей по городу на ярко-алом «рено». Но думать о машине другой марки она не хотела, как не хотела бы поменять и понравившийся ей цвет. Марго уже представляла, как однажды она подъедет к институту и оставит машину не здесь, где ее почти не видно за деревьями, а у самых ворот. А когда Артур выйдет из здания, она, опередив его, сядет в алый «рено». Он художник, и ему, конечно, должна понравиться такая машина. А если Артур к тому времени еще не надоест ей, она, так и быть, подвезет его в мастерскую.

Троллейбус достиг набережной, и девушки вышли, направившись к дому, где жила Марго. Ледокол уже прошелся по реке, и теперь льдины важно и медленно плыли по течению, иногда наползая друг на друга. А около берега они неподвижно застывали в воде, и мальчишки, рискуя простудиться, вытаскивали их, проваливаясь по колено в холодную воду, и любовались, как причудливо выглядят льдины с обратной, скрытой всю зиму в воде, стороны. Эта поверхность была пористая и неровная, напоминающая пещерные сталактиты, она красиво переливалась на весеннем солнце, пока льдина таяла, вытащенная на парапет набережной. Еще недавно Марго сама занималась тем же, чем занимаются сейчас мальчишки, она забиралась в воду глубже всех и доставала самые крупные и самые красивые льдины. Но теперь у нее были другие интересы: она студентка, она ведет домой подругу, хотя, говоря честно, терпеть не могла гостей. Марго помнила, как Надя сказала, когда декан зашел к ним с сообщением о новом преподавателе, что она знает, кто это будет. А когда Надя здоровалась с ним, то назвала его по имени и отчеству, хотя он еще не успел представиться. Значит, Надя хорошо знает Артура, и от нее можно будет что-нибудь разузнать о нем.

Надя восторженно оглядывала просторную квартиру Ремезовых, с огромным коридором, высокими потолками и десятью дверями, ведущими из коридора.

— Нравится? — спросила ее Марго.

— Здесь можно заблудиться, — ответила Надя. — Столько комнат…

— Комнат всего пять, — небрежно махнула рукой Марго. — А остальное — кухня и так называемые подсобные помещения.

— Пять комнат — это тоже много, — задумчиво произнесла Надя.

— Ну да, много! — возразила Марго. — Посчитай сама: моя спальня, спальня родителей, кабинет мамы, кабинет папы и гостиная. Мне уже восемнадцать, а у меня до сих пор нет рабочей комнаты. И я черчу свои проекты то в спальне, то в мамином кабинете, когда ее нет, то в папином. Хорошо хоть они допоздна на работе. Но все равно это неудобно. Тебе вот есть где работать?

— Да, у меня хорошее рабочее место, — ответила Надя, — оно меня вполне устраивает.