Свободная вакансия (СИ)

Перед последней камерой ему пришлось обойти тележку и приподнять ее над железным бортиком на полу, чтобы вкатить за собой к стеклянной камере. Сердце застучало быстрее, в ушах будто зажужжали мухи, он взял верхний поднос и, сделав незаметный вдох, повернулся.

Каким-то чудом он даже не вздрогнул. Словно пойманный в свете фар олень, он замер, глядя в спокойное лицо буквально в полуметре от себя. Ганнибал Лектер собственной персоной стоял сразу же за стеклом, с вежливым вниманием оглядывая его с ног до головы.

— Добрый вечер. — Он с усилием закончил движение и выпрямился. Еще большего усилия ему стоило повернуться к доктору спиной и пройти к стальному ящику для передач, будто ничего не произошло.

— Добрый ли, мистер Тернер? — произнес доктор, следуя за ним за стеклом на шаг позади, краем глаза Уилл видел его тень. Волосы на затылке встали дыбом.

— А слухи здесь разносятся быстро.

— Весьма. Как ваша первая смена? Вы так себе ее представляли?

Уилл выдвинул ящик и замер.

— Нет, — он усмехнулся и покачал головой, — точно нет. Ваш ужин.

Лектер передвинул за веревку ящик к себе и забрал поднос, не спуская с Уилла взгляда, будто ждал какой-то реакции.

Больше увиливать было невозможно, и Уилл посмотрел ему прямо в глаза, ожидая, что его тут же засосет в трясину из чудовищных видений. Глаза Лектера были темно-красного оттенка. Ничего. Пусто. Он удивленно моргнул.

— Что-нибудь еще, мистер Тернер?

— Доктор Чилтон распорядился включить телевизор на полную громкость на канале с проповедями.

— Ну что ж, раз был такой приказ, значит, так и нужно поступить. Вы накажете Ирвина за его выходку?

Уилла не оставляло чувство, что что-то пошло неправильно. Каким образом он позволил втащить себя в разговор, ведь он вообще не собирался с ним болтать? Тем более так, будто они столкнулись где-то в кафе возле работы.

— За что? Он болен и не отвечает за свои действия.

— Я тоже болен и не отвечаю за свои действия? — во взгляде Лектера промелькнуло любопытство.

— А вы хотите повторить его подвиг с прицеливанием?

Лектер не ответил, приподняв бровь, и Уилл слегка улыбнулся:

— Приятного аппетита, доктор.

========== Часть 3 ==========

Доктор Лектер,

Хоть я и не люблю больницы всем сердцем, я уже давно не чувствовал себя настолько в здравом рассудке. Хочу выразить вам благодарность. В разумных границах, конечно.

Я родился в штате Луизиана. Мать я не помню, и все детство мы с отцом колесили по штату, пока он искал работу. Когда мы оставались совсем на мели, он чинил лодочные моторы. Да-да, я знаю, о чем вы думаете. В семьях, где присутствует насилие, дети рано учатся эмпатии. Естественный способ самозащиты и выживаемости. Я не считал его плохим отцом, а он не видел меня ущербным. Однако, раз технически я могу понять любого, мое мнение вряд ли послужит его оправданием.

Откровенность с вами аукнется мне самым неприятным образом, и все же моя собственная рука подписала мой приговор.

Обман, который всем сердцам знаком,

Приносит вред и тем, кто доверяет,

И тем, кто не доверился ни в чем.

Обманете ли вы мое доверие? Шаг сделан, печать скреплена. Скажите, замерзшее озеро нашей дружбы, по которому мы идем, не то же самое, где заточен Люцифер в сердце ада — самый великий предатель в истории Божественного? Я бы сказал, что ваша метафора — удачное совпадение, но совпадение ли? Вы веруете, доктор? Я думаю, да.

Истово и непреложно.

с уважением,

Любитель-рыболов, вернувшийся с новыми силами.

Нэшнл Тетлер от 27 апреля 1977

Мой дорогой Пан,

Раньше верили, что если в комнату залетел голубь, держа в клюве травинку или веточку, то вскоре хозяевам принесут добрые вести. Сами того не зная, вы принесли мне нечто большее — надежду.

Он расправляет мне крыло.

И рабством тешится моим.

Знайте, моя рука никогда не поднимется, чтобы прервать ваш полет и связать ваши крылья. Поверьте тому, кто еще помнит ветер свободы.

Вы не должны чувствовать вину за то, что хотите открыться, мой дорогой друг. Это лишь проблема нашего современного общества, что они не понимают того огромного потенциала, что в вас заложен. Это их упущение и растрата. Ваша уникальность — и благословение, и крест, который вы будете нести до конца своей жизни. Одиночество лишь спутник, которого вы вольны взять с собой или оставить.

Вы упоминали, что видите мертвых и говорите с ними. Вы видите среди них вашего отца? Это же он научил вас рыбачить? Сходите с ним на реку еще раз и поговорите, на этот раз как равные. У вас сильный моральный компас, он подскажет вам решение на чаше его весов. Низвержение или прощение? Напишите мне, к чему вы придете.

Когда-то я открыл для себя веру, и в ней — новый источник силы. Там, где обычный человек боится боли и страданий, я вижу утешение и смирение. Пропустите веру через себя, мой друг, и вы обретете покой, в котором вам было отказано смертными. Их поступок — грех, а грехи наказываются. Вы накажете их, мой друг?

Бог не менее жесток с неверными, так почему же вам должна быть уготована участь грешника, а не его карающей десницы? Может, потому что его заветы были неправильно прочитаны? Как вам кажется?

искренне Ваш,

Г.