Свободное падение

– Если бы я понимала. Сегодня утром у нас был практикум. Нам предстояло выбираться из горящего здания с неработающим лифтом и хитрой системой лестниц. Но на мой экран Тарсус вывела совсем другую картинку. Она провела меня через подземелье. С помощью ее паролей я попала… Похоже, это серверный зал «Гнозиса». Он находится под водохранилищем. Потому оно такое неглубокое.

Норт что-то говорил, но я его не слышала. На экране ноутбука появились значки двух файлов. Один был в устаревшем графическом формате JPEG, второй – звуковым, длительностью в семь минут сорок пять секунд.

– У вас найдутся наушники? – спросила я Айвена.

Я не собиралась утаивать содержание звукового файла ни от Норта, ни даже от Айвена. Но в первый раз я хотела прослушать послание доктора Тарсус сама.

Айвен порылся в шкафу и достал громоздкие наушники, которые не всовывались, а надевались на уши.

– А ты иди в мой кабинет. Сядешь и спокойно послушаешь, – предложил он. Потом отдернул занавеску у себя за спиной и открыл узкую дверь.

– Спасибо, – поблагодарила я Айвена. – Норт, я недолго.

Кабинет оказался тесной комнаткой, где было чисто и поддерживался относительный порядок. На столе, возле стены, бормотал старинный транзисторный приемник. Кажется, шел выпуск новостей. Звук был очень тихим, но я услышала слова «вспышка на Солнце» и повернула регулятор громкости. Мне удалось прослушать самый конец выпуска.

«…ветер понесет к Земле вихри электромагнитного излучения, – говорил корреспондент. – Скорость движения облака солнечной плазмы превышает восемь миллионов миль в час. Таким образом, менее чем через сутки это облако достигнет земной атмосферы, поставив под угрозу системы энергоснабжения».

Вспышки на Солнце. Солнечные бури. Они всегда удивительно меняли картину неба. Прежний Бек был сам не свой до таких явлений. А новый Бек, скорее всего, их просто не увидит. Люкс об этом позаботится. Как-никак атмосферные явления занесены в список угроз.

Эта мысль вернула меня к реальности. К тому, ради чего я оказалась в этой комнате. Сначала я решила посмотреть картинку.

На экране появилась черно-белая фотография из ежегодника. Снимок запечатлел решающий момент баскетбольного матча: бросок из трехочковой зоны за четыре секунды до конца игры. Баскетболист был в форме Тэдемской академии. За его спиной, вскочив с мест, стояли ликующие зрители. Я почти сразу увидела маму. Она радостно кричала, обнимая чернокожую девчонку с пышной прической афро… За семнадцать лет черные глаза этой девчонки ничуть не изменились.

Они были подругами.

Я подключила наушники и открыла звуковой файл.

– Уверена: сейчас у тебя полным-полно вопросов, – зазвучал в наушниках голос доктора Тарсус. – На часть из них я могу ответить, но не на все. Я не знаю причин, заставивших твою маму покинуть Тэдем накануне выпускной церемонии. Я не знаю, была ли ее смерть несчастным случаем, хотя и подозреваю, что не была. Зато я хорошо знаю другое: твой настоящий отец – Гриффин Пейн. Они с Авианой горячо любили друг друга, и она была уверена, что зачала тебя в их брачную ночь. – Доктор Тарсус сделала глубокий вдох. Я внутренне сжалась, приготовившись слушать дальнейший ее рассказ. – Последний раз я говорила с твоей мамой в тот день, когда ты родилась. Она позвонила мне с мобильного телефона какой-то медсестры. Авиана сообщила, что у нее начались схватки и что Немногие, как ей кажется, ее нашли. Она и тогда не объяснила причин своего бегства из Тэдема. Сказала лишь, что произошло нечто ужасное и потому она всеми силами постарается скрыть отцовство Гриффина. По ее словам, он не должен узнать, что ты его ребенок, а ты вырастешь, считая Дюка Вогана своим настоящим отцом.

У меня навернулись слезы. Времена, когда я искренне считала Дюка Вогана своим отцом, казались мне бесконечно далекими.