Свободное падение

Я не читала слова, выгравированные на обратной стороне медальона, они всегда расстраивали меня, и я потом целый день чувствовала себя несчастной. Так что я просто закрыла медальон и повесила его обратно. Я заставила себя встать. Может, занятия отвлекут меня, и я перестану жалеть себя. Схватив сумку, я через всю комнату поплелась к двери. У меня была своя спальня, но я делила гостиную, ванную и кухню с тремя другими ученицами, которых описать можно было только одним словом – хрюньдели. Я поежилась, выходя в грязную прихожую, и почти сразу споткнулась о чьи-то ботинки, раскиданные по всему коридору. Пнув обувь к стене, я вздохнула и, закинув сумку на плечо, зашла на кухню.

Джорджия сидела за барной стойкой, таская хлопья прямо из коробки. Она смотрела по телевизору шоу Джерри Спрингера и громко жевала. Она остановилась, не донеся очередную порцию хлопьев до рта.

– Что за?.. Так отец не он? Ну и радуйся, сестренка, потому что плохие зубы – это генетическое, – выкрикнула она, посмеиваясь, прежде чем забросить в рот новую пригоршню хлопьев. Половина высыпалась ей на кофту. Я улыбнулась. Джорджия – моя лучшая подруга в колледже – обожала всевозможные ток-шоу, каждое утро она обязательно должна была получить хорошую дозу драмы, прежде чем пойти на учебу.

– Доброе утро, – поприветствовала я ее, закидывая сумку на прилавок, едва не опрокинув грязную тарелку, в которой когда-то, видимо, была каша.

Не отрывая глаз от телевизора, она протянула мне свою коробку хлопьев.

– Тест ДНК показал, что он не отец ребенка, хотя она сказала, что не изменяла ему, когда они поженились. Но он подозревает, что она спала с его братом, – объяснила Джорджия вместо приветствия.

Я сунула руку в коробку и тоже захватила горсть хлопьев.

– Кажется, это становится интересным, – ответила я, отодвигая стул и садясь смотреть телевизор вместе с ней, чтобы хоть чем-то заняться.

Джорджия взглянула на меня краем глаза.

– Ты как сегодня?

– Отлично, – соврала я, покивав головой, в надежде, что она оставит эту тему.

Джорджия фыркнула и, поставив коробку, выключила телевизор. Затем она развернула стул, чтобы сесть напротив меня.

– Знаешь, что мы сделаем сегодня вечером? – Я вопросительно подняла одну бровь, пожимая плечами. – Напьемся. Уснем мордами в салате, или начнем отплясывать в нижнем белье на столах… или, возможно, нас стошнит на улице. А может, все разом, – ответила она, скрестив руки на груди. Выражение ее лица было суровым, оно как бы говорило: «А ну-ка попробуй мне возразить».

Я рассмеялась и одновременно застонала. Если уж она выключила Спрингера, спорить было бесполезно. Джорджия никогда не выключала Спрингера, она была его сумасшедшей фанаткой. Если Джорджия решила, что сегодня мы устроим пьянку, значит, мы устроим пьянку, хочу я этого или нет.

Джорджия была отличной подругой, она даже отменила сегодняшнее свидание со своим парнем Стю, потому что знала, как мне будет одиноко. Она правда была хорошей подругой, хотя мы с ней были знакомы всего лишь чуть больше года.

– Звучит неплохо. Напомни мне надеть хорошее белье, – пошутила я, закатывая глаза.

Она усмехнулась.

– А я собиралась натянуть труселя Бриджет Джонс, чтобы порадовать Стю. Ты же знаешь, как ему нравятся такие панталоны. Мой странный-странный мальчик.

Я рассмеялась и покачала головой. Она всегда была вот такой: активной, бешеной, настойчивой. Но это неплохо, потому что, казалось, от этого мне становилось легче.

– Ты готова идти на занятия? – спросила я с надеждой в голосе.

Она кивнула, снова закидывая в рот горстку хлопьев.

– М-м-м, готохга, – пробормотала она с набитым ртом.

До коллежа было недалеко, мы жили прямо у кампуса. Джорджия взяла меня под руку, пока мы шли. Она рассказывала мне о барах, которые нам стоит сегодня посетить, а каких лучше избегать, потому что там отберут наши поддельные документы.

Когда мы, наконец, дошли до главного здания и начали подниматься по лестнице, кто-то окликнул меня по имени. Я повернулась, автоматически натягивая на лицо фальшивую улыбку, потому что знала, что именно этого от меня и ждут.

Обернувшись, я увидела молодого человека со светло-каштановыми вьющимися волосами, которые падали на лоб и почти доставали до плеч. На лице у парня была небольшая бородка. Голубые глаза встретились с моими, и в их уголках от его широченной улыбки появились морщинки. Я смущенно нахмурилась. Я совсем не узнавала этого парня и не понимала, откуда он знает мое имя.

– Привет, – вежливо сказала я.

Он засмеялся, и от этого звука сердце у меня подскочило, но я не понимала почему.

– Неужели ты меня не узнаешь? – спросил он, разводя руки в стороны и смотря вниз на самого себя. Я тоже внимательно его оглядела. Ковбойские сапоги, потертые джинсы, белая рубашка на пуговицах, коричневый пиджак. В одной руке он держал красную розу. Я вгляделась в его лицо. Нос и губы показались немного знакомыми, но в целом – я его не знала.

– А должна? – сказала я, вопросительно поднимая брови.