Свободное падение (ЛП)

Папа кивнул и повернулся к двери, открыв ее, он жестом пригласил кого-то внутрь. В палату вошла детектив Нисон, и я дернулась так, что все мои повреждения тут же напомнили о себе. Я невольно громко выдохнула и тут же стиснула зубы, когда мама вскочила со стула и, схватив мою руку, посмотрела на меня полными ужаса глазами.

— Я в порядке. Просто слишком быстро пошевелилась, — прохрипела я сквозь стиснутые зубы. Боль медленно отступала, и я облегченно выдохнула. Мама кивнула. Все еще глядя на меня испуганными глазами, она отпустила мою руку и отошла от кровати. Я снова посмотрела на детектива Нисон, не знаю, что меня так удивило, когда я ее увидела. Конечно, ей дали расследовать аварию, раз она уже занималась всем, во что я была вовлечена.

— Здравствуйте, — пробормотала я.

Она печально улыбнулась.

— Добрый вечер, Мейзи. Как вы себя чувствуете?

Я пожала плечами и тут же пожалела об этом, когда меня парализовал очередной приступ боли.

— Да нормально. — Это лучшее, что пришло мне в голову.

Детектив кивнула, подходя к краю кровати и вытаскивая из кармана блокнот и ручку.

— Я хотела бы услышать ваше заявление о том, что произошло в день аварии. — Она выглядела почти извиняющейся, как будто на самом деле ей вовсе не хотелось быть здесь и беспокоить меня после всего, что я пережила. — Понимаю, вероятно, трудно говорить об этом, но правила есть правила.

Я сглотнула, оглянувшись на лица своей семьи. Они все стояли здесь и смотрели на меня в ожидании, когда я произнесу эти слова. Вот оно. Правда или ложь. Правда разрушит все хорошие воспоминания о Люке, ложь поможет сохранить память о нем незапятнанной.

Я снова посмотрела на детектива Нисон.

— Что случилось? — спросила она, готовая записать все мои слова на чистом листе ее блокнота.

Я смотрела в ее внимательные глаза и боролась сама с собой. У меня был выбор, надо ли кому-то знать правду? Какая теперь разница, когда он и так уже мертв? Зачем говорить то, что испортит все? Как его родители смогут горевать, если узнают правду? Будут ли они винить себя за то, что случилось, за то, что так часто оставляли его? От правды никому не станет легче.

— Мейзи, ты можешь рассказать мне, что случилось на мосту? — повторила детектив Нисон свой вопрос, и я приняла решение.

— Люк не справился с управлением. Это был несчастный случай. — Когда я закончила говорить, я уже знала, что сделал правильный выбор. Мне не придется видеть, как разбиваются сердца его родителей и друзей. Я одна несла крест этих знаний, больше никто.

Глава 31

Я стояла в центре своей комнаты и смотрела на то, какой пустой она казалась. Никогда раньше я не чувствовала подобного. Эта спальня была моей с самого детства, поэтому увидеть такое сейчас, было довольно странно. Комната почему-то казалась меньше из-за того, что в ней больше не валялись мои вещи. Я обернулась к окну, даже занавески сняли. На стенах остались следы, где висели разные плакаты и фотографии. Наверное, родителям придется сделать ремонт.

Со дня аварии прошло шесть недель. Но казалось, что целая вечность. Каждый день был адом, самые простые вещи давались мне с большим трудом, и я изо всех сил старалась не погрузиться в депрессию. Похороны Люка практически убили меня изнутри. Это было самым сложным из всего, с чем мне приходилось сталкиваться, — прощаться с человеком, с которым я собиралась провести всю свою жизнь. Служба была прекрасна, люди произносили о нем замечательные речи, говорили, как им будет его не хватать. Я молчала. Только сидела и смотрела, постепенно погибая внутри, как гроб с его телом опускают в землю. Когда все закончилось, я осталась у его могилы еще на час. Сидела и вспоминала снова и снова, что между нами было, обещания, которые он мне давал, наши планы на будущее. Мое сердце разбивалось раз за разом на тысячи мелких осколков. Когда начало темнеть, Алекс буквально утащил меня с могилы Люка, потому что я не собиралась оставлять его одного.

После этого на кладбище я была только раз. Я принесла ему букет ромашек и извинялась снова и снова за то, что не замечала, как тяжело и одиноко ему было. Его привязанность ко мне после того, как мы расстались, переросла в отчаяние, теперь я это понимала и ненавидела себя за то, что не разобралась во всем раньше, прежде чем он посчитал необходимым сделать то, что сделал. Возможно, если бы я простила его раньше, сейчас он был бы жив, и мы были бы вместе. Эти мысли преследовали меня, как днем, так и ночью. В каком-то смысле, я была его убийцей, ведь я не простила его раньше.

Конечно, после всего, что произошло, последнее, о чем я думала, — это школа. Так что оставшиеся несколько недель учебы я совершенно не старалась. Я думала, что не смогу сдать выпускные экзамены, но все же как-то умудрилась не провалиться. За это, в основном, нужно было благодарить Зака, который не позволял мне уйти в депрессию и заставлял заниматься с ним каждый день. Он убеждал меня, что ему нужна помощь, иначе он не окончит школу, но я понимала, что в большей степени помощь нужна была мне.