Свободное падение вверх

Я веселилась, развлекаясь на полную катушку, будто день рождения не у Красавчика, а у меня. Сначала в небольшом уютном кинотеатре мы выбрали легкую комедию о приключениях неудачливой семейки и почти два часа смеялись без перерыва, поедая попкорн из больших бумажных стаканов. Потом отправились в Pacific — парк, расположенный на пирсе Санта — Моника, не сказать, что очень крутой, особенно в сравнении с тем же, например, Диснейлендом, но милый и домашний, с огромным колесом обозрения, работающим на солнечных батареях. Мы кидали кольца, метали дротики, участвовали в водных гонках, накупили всякой всячины в магазине сувениров, но главное, мне было настолько хорошо и здорово заниматься всеми этими глупостями с Джонатаном, что в какой-то момент стало страшно от осознания, вот она, настоящая жизнь. Именно этот океан, открывающий свою бесконечную даль под кабинками аттракциона, эти люди, веселящиеся вокруг, этот человек, дарящий мне такую легкость и ощущение полета, а вовсе не благополучно-сытое богатство золотой клетки, ждущей меня дома. В груди тяжело заныло, будто меня жестоко обманули. Показали что-то очень важное, очень драгоценное, а теперь, с минуты на минуту, грозились отнять навсегда.

Время летело так быстро, что мы даже не заметили опустившиеся на город сумерки. Неумолимо приближался момент расставания. Пусть только на одну ночь, потому что завтра мы договорились вместе заняться правом, но это сегодня только на одну… А через неделю? Да, он вместе с Анной. Пусть. Но я бы хотела чтоб мы… не знаю… дружили бы что ли… Какой же бред лезет в голову. Хоть плачь от собственной глупости. Ну, какие, к чертовой бабушке, друзья?! Меня же очевидно к нему влечет. Сильно. Он дарит мне крылья, а для женщин Дома Черной Розы это равносильно божественному просветлению.

— Смотри, цыганка! Пойдем, погадаем. Пойдем! Быстрее!

Воодушевленный Джонатан потащил меня в сторону пожилой смуглой женщины, облаченной в яркую юбку, цветную кофту и красный головной платок.

— Что хотите, молодые люди? — заговорила она низким хриплым голосом, когда мы, подойдя ближе, остановились напротив. Затем посмотрела на меня черными, подозрительно молодыми для такого сморщенного лица глазами, и широко улыбнулась.

— Правильно, милая, судьбу не исправишь, но поиграть-то с ней можно.

Я вздрогнула, потому что именно в этот момент думала, что зря мы задержались рядом с ней и что уж кому, как ни мне знать, все эти гадания — бред, ибо у каждого свой Путь и увидеть его заранее — все испортить. Присмотрелась к старухе повнимательнее — обычная. Кроме того, никто из наших не станет примерять на себя образ нищей цыганки, так можно и правда по миру пойти. Мысли материальны. Просто угадала мое настроение?

— Ты — она ткнула грязным пальцем с обкусанным ногтем в Красавчика, — Думаешь, что нашел проблему, и не видишь знаков Судьбы, поэтому потеряешь все, не успев подержать в руках.

Джонатан усмехнулся, покосившись в мою сторону, и виновато развел руками.

— Ты — цыганка на этот раз обратилась ко мне. — Долг. Обязательства. Чушь. Никому ничего не должна, потому что все долги давно отданы, а отворачиваешься от своего счастья ради чужих прихотей. Глупые. Оба. Но я вам помогу.

Старуха порылась в своем тряпье, лежащем рядом, и, разжав ладонь, на которой лежали два зеленых камня, протянула руку Джонатану.

— Один — тебе парень. Другой — ей. Когда станет совсем плохо, бросьте в океан. Вода добрая, она все смоет и заберет.

Красавчик послушно взял этот дурацкий подарок сумасшедшей старухи, причем свой камень засунул в карман, а второй усердно совал мне.

— Глупости, — я упрямо отвернулась, не желая брать его. — Мало ли где валялись эти непонятные куски неизвестно чего.

Ну, тут, конечно, врала безбожно, потому что прекрасно чувствовала, эти камни — настоящий малахит. Откуда только он мог взяться у нищей цыганки? Пока мы с Джонатаном препирались, старухи и след простыл.

— Мистика, какая-то, — пробормотал Красавчик, заметив, что рядом с нами уже никого нет.

Я скромно промолчала. И покруче видали фокусы.

— Вот черт, — Уилсон вдруг напрягся.

— Что такое?

— Показалось, что в толпе мелькнуло лицо Хосе.

— Того латиноса из клуба? Вряд ли он осмелится подойти, даже если случайно нас встретит

— Нет, детка, ты плохо его знаешь. Парень чрезвычайно злопамятен, и меня как раз волнует не то, что он мог оказаться здесь по стечению обстоятельств, а то, что вполне возможна именно запланированная встреча.

Мы двинулись по дорожке дальше, но легкое волнение в моей душе, рожденное словами дурацкой старухи, росло, постепенно перерастая в тревогу. Что ж такое? Уж мне ли не знать, что здесь, в этом городе волшебных чудес быть не может, ни хороших, ни плохих.

Как-то само собой Джонни взял меня за руку, и мы спустились прямо к океану. Волны с легким плеском накатывали на берег.

— Смотри, океан сегодня и правда — Тихий.