Свободное владение Фарнхэма

Дуглас купил газету и кивнул громиле, который следил за ним.

— Или сюда, малыш. Ты хорошо поработал, и у меня есть для тебя поручение. — Он вручил ему газету.

Громила смущенно взял ее. За всю его долгую и беспокойную карьеру никто из «объектов» не обращался к нему так вежливо.

— Отнеси эту газету своему хозяину и скажи, что Арчи Дуглас шлет ему тысячу поцелуев. И не пялься на меня! Бегом, пока я не проломил твою тупую башку!

Когда шпион исчез в толпе, Мери Лу взяла Арчи за руку.

— Ну что, полегчало, сынок?

— Немного.

— Все заботы позади?

— Все, кроме одной.

Он сгреб ее за плечи и закружил.

— Нам с тобой нужно решить еще один вопрос. Идем.

— Какого черта, Арчи! Отпусти меня!

— И не надейся. Видишь этот дом? Это мэрия. Там мы зайдем в комнату, и нам выдадут брачное свидетельство.

— Но я не собираюсь замуж за тебя!

— А мне наплевать! Ты долгое время оставалась в моей лаборатории, поэтому я скомпрометирован. Ты должна вернуть мне доброе имя, или я начну вопить на всю улицу.

— Это шантаж!

Когда он втащил ее в мэрию, она почти не сопротивлялась.

Реквием [ пер. с англ. А.Корженевского]

На одном из высоких холмов на Самоа есть могила, и там на надгробном камне начертано:

«К широкому небу лицом ввечеру
Положите меня, и я умру,
Я радостно жил и легко умру
И вам завещаю одно —
Написать на моей плите гробовой:
„Моряк из морей вернулся домой,
Охотник с гор вернулся домой,
Он там, куда шел давно“».

Эти же строчки можно увидеть и в другом месте — они выцарапаны на регистрационной пластине кислородного баллона, которая приколота к грунту ножом.

Ничего особенного ярмарка из себя в общем-то не представляла — бывают и лучше. Скачки тоже не обещали никаких сюрпризов, хотя, по уверениям организаторов, в нескольких заездах участвовали потомки некогда знаменитых скакунов. Палаток и лотков на площади было немного, да и сами торговцы выглядели несколько разочарованно.

Шоферу Д.Д.Хорримэна казалось, что останавливаться тут незачем, поскольку их ждали в Канзас-Сити на совещании совета директоров. Вернее, там ждали только Хорримэна, однако и у шофера были свои причины торопиться — веселая компания на Восемнадцатой улице. Тем не менее Хорримэн не только велел остановиться, но и решил задержаться. За ипподромом располагалась большая огороженная зона. Перед входом высилась полотняная арка, украшенная флагами. Красные с золотом буквы гласили:

Только у нас:

ЛУННАЯ РАКЕТА!!!!

Хотите отправиться в полет?

Демонстрационные полеты — дважды в день.

У нас НАСТОЯЩАЯ РАКЕТА — на такой же человек впервые достиг ЛУНЫ!!!

Не упускайте свой шанс — всего 50 долларов!!!

У входа, разглядывая рекламный щит, околачивался мальчишка лет девяти-десяти.

— Хочешь взглянуть на корабль, сынок?

Глаза у мальчишки заблестели.

— Еще бы, сэр. Конечно.

— Я тоже. Пошли.

Хорримэн заплатил доллар за два розовых билетика, которые давали право пройти за ограду и осмотреть ракету. С детской непосредственностью мальчишка вырвал у него из рук свой билет и, не оглядываясь, умчался вперед. Хорримэн остановился поодаль и, окинув тупоносый обтекаемый корпус ракеты профессиональным взглядом, отметил, что это однодюзовая модель с маневровыми двигателями в центральной части. Затем, прищурив глаза, прочел название корабля, выписанное золотыми буквами на празднично красном корпусе — «Беззаботный». Заплатив еще двадцать пять центов, Хорримэн прошел в кабину управления.

Иллюминаторы были закрыты темными противорадиационными фильтрами, и, когда глаза привыкли к царившему в кабине полумраку, Хорримэн медленно, любовно прошелся взглядом по клавиатуре приборной консоли и расположенным над ней индикаторам и экранам. Каждый прибор — на своем месте, и все до единого он знал по памяти, словно они были выгравированы у него в душе.

Охваченный теплым ностальгическим чувством, Хорримэн задумчиво разглядывал пульт управления, но тут в кабину вошел пилот и тронул его за руку.

— Прошу прощения, сэр, но нам пора отправляться в демонстрационный полет.

— А? — Хорримэн вздрогнул и посмотрел на вошедшего: симпатичный, черт, крупная голова, сильные плечи, глаза бесшабашные, чувственный рот, но волевой подбородок… — Да, извините, капитан.

— Ничего страшного.

— М-м-м… Я хотел спросить, капитан…

— Макинтайр.

— Капитан Макинтайр, вы не возьмете в этот полет еще одного пассажира? — Старик с надеждой взглянул на капитана и даже чуть подался вперед.

— Разумеется, если вы пожелаете. Прошу за мной. — Он провел Хорримэна в павильончик у ограды, на дверях которого значилось «Контора». — Пассажир на осмотр, док.

Хорримэн хотел было возразить, но все же позволил доктору прослушать его худощавую грудь стетоскопом, а затем застегнуть на руке резиновый бандаж. Спустя несколько секунд тот убрал прибор, взглянул на Макинтайра и покачал головой.

— Не судьба, док?

— Верно, капитан.