Свободные отношения

— Хм, не ты ли говорил, что в каждой женщине должна быть распутница? А если ее нет, то все становится пресным?

Сука! Почему, когда со мной была, не нашла в себе эту распутницу. Почему сейчас???

— Мне кажется, ты в этой области небывалых вершин достигла, — мне хочется зацепить ее стереть эту ухмылочку с наглой физиономии, — такой шлюхи еще поискать надо.

Варька замолкает, хмурится, а через миг молча распахивает дверь и вылезает из машины с видом оскорбленной королевы.

Думал, постоит, подуется, а она разворачивается и идет прочь, в том направлении откуда приехали. Серьезно? Решила в гордую путешественницу поиграть?

И вдруг понимаю, что уйдет. Запросто, не оглядываясь. Ее не испугает ни ночь, ни заброшенная фабрика, ни чего! Просто уйдет.

— Иди сюда! — рычу ей в след, опустив стекло.

Она не отвечает, не оборачивается. Молча показывает средний палец и идет дальше, гордо расправив плечи.

***

Твою мать! У меня кровавая пелена перед глазами. Эта дрянь откровенно посылала меня на х**! Даже бровью не повела. Откуда у нее такая дьявольская выдержка? Моя вот окончательно рассыпалась в прах, когда увидел изящный пальчик, накрашенный ярко алым лаком.

Она меня довела, до ручки. До того самого состояния, когда уже не соображаешь, что такое хорошо и что такое плохо, не понимаешь, что можно, а что нельзя.

Выскакиваю из машины и в три скачка настигаю ее, грубо хватаю за локоть, дергаю, разворачивая к себе лицом. Она смотрит на меня холодно, свысока несмотря на то, что и до плеча не достает.

Адская стерва!

Убить ее хочется, задушить и закопать, под ближайшим кустом. Она это понимает, ухмыляется нагло, дескать, давай, попробуй, слабак. От этого окончательно тормоза срывает.

Ненавижу ее до дрожи в руках, за то, что вот так играючи из себя выводит!

Швыряю ее на капот автомобиля, наваливаясь сверху. Варька шипит, как дикая кошка, отбивается, пытаясь засадить острой коленкой в пах. Но я на чеку, придавливаю, блокирую ее ноги. Лисовая впивается когтями мне в руку так, что даже через пиджак чертовски больно.

— Дрянь! — перехватываю обе ее руки своей одно, й заламываю кверху.

— Пусти! — брыкается подо мной, а у меня член колом стоит, и до одури хочется отыметь ее прямо здесь и сейчас, чтобы ухмылка заносчивая с лица слетела.

Второй рукой под юбку ныряю, сдираю белье, разорвав его в лоскуты, потом путаюсь со своими гребаными портками, кое-как справляюсь с молнией, спускаю ниже, вместе с трусами.

Варька вывертывается, как веретено, но меня уже не остановить. Рывком, к себе ближе подтягиваю, коленом ноги развожу, и навалившись сверху грубо врываюсь внутрь.

Твою мать.

Она вся сырая, горячая, открытая, готовая меня принять.

От неожиданности останавливаюсь, смотрю на нее в недоумении. А Варька смотрит в ответ. Нагло, с насмешкой и ведет бедрами из стороны в сторону.

— В чем дело, Ромочка? — голос, как у ядовитой змеи, — что ж ты остановился?

— Ты… — у меня слов нет. Развела меня, спровоцировала, как идиота малолетнего, — Сука! — выдыхаю в сердцах.

— Что не так, милый? — двигается, насаживаясь на мой пылающий от вожделения член до упора, — все так как ты мечтал. С огоньком, без скуки. Разве нет?

Мне бы сейчас отступить. Сбросить ее с себя, со своей машины, кинуть прямо здесь и уехать, но не могу. Каким-то дьявольским притяжением к ней тащит. Она меня бесит до невозможности, вымораживает, доводя до острой грани. От бессилия остается кулаки сжимать, потому что я не знаю как с ней себя вести. Я не знаю, как сказать ей, что схожу с ума. Что жизнь готов отдать за то, чтобы она посмотрела на меня по-другому. Как раньше! Как тогда, три года назад. С робкой улыбкой, полной тепла и света. А не как сейчас, словно на пса, которого можно куском мяса дрессировать.

Я чувствую в ней прежнюю Варьку, вижу ее во взглядах, которые обращены на других. Не на меня! Со мной она больше ничем не собирается делиться, только использовать, получая садистский кайф.

Надо уйти, но не могу. Начинаю двигаться, вколачиваться в нее с остервенением, пытаясь что-то доказать ей, себе, гребанной Вселенной, обладающей извращенным чувством юмора.

Варя перестает улыбаться. Стонет, выгибается у меня в руках. Темные волосы разметались по капоту, губы яркие искусаны почти до крови.

Развратная. Желанная до невозможности. Причем знает об этом. Знает и бессовестно использует!

Толчок. Еще один и еще. Зло, с отчаянием, ненавидя в этот момент себя, больше, чем ее. Слабак! Почему не могу ее послать и выкинуть из своей жизни?

Она кончает подо мной, выгибаясь дугой, цепляясь за плечи. От этого зрелища накрывает по полной, тоже срываюсь, в черную бездну, в пропасть, из которой нет спасенья. Лисовая стала моей погибелью.

Маленькая Мышка вернулась, чтобы уничтожить меня.

Когда все заканчивается, стою, нависая над ней, упираясь дрожащими руками в капот. Варька несколько раз глубоко вздыхает, шальной блеск в ее глазах гаснет, уступая место холодной насмешке.