Свободные родители, свободные дети

Хелен предложила установить очередность, но Ивлин вскочила и потребовала слова первой. И это Ивлин, которая всегда была робкой и застенчивой, которая всегда боялась показаться слишком резкой, которая называла себя зефиром! А теперь эта женщина встала и заявила:

– Я сделала это! Я пошла на действия. Я – тигрица!

Все рассмеялись.

– Ну, расскажите же нам об этом, – предложил доктор Гинотт.

– Все произошло на следующий после занятия день. Мы с близнецами отправились в обувной магазин. Народу толпилось очень много. Неожиданно мои мальчишки затеяли настоящую войну. Я пыталась их остановить, но они начали гоняться друг за другом по торговому залу. Раньше я просто прошептала бы: «Это ужасно!» и начала б молиться, чтобы продавец появился побыстрее. Но в этот раз я поступила иначе. Я схватила обоих за руки и твердо произнесла: «Покупателей беспокоить нельзя. У вас есть выбор. Или вы сидите тихо, или мы немедленно уходим». Они успокоились примерно на тридцать секунд, а потом все повторилось. На этот раз я не мешкала. Я поднялась, надела пальто: «Вижу, что вы все решили. Мы уходим». Я вышла из магазина. Мальчишки бежали за мной, хныкая: «Но ты же обещала купить нам новые кроссовки!»

«Все правильно, – подтвердила я. – И это случится, когда вы будете вести себя нормально!»

«Мы будем вести себя нормально!» – хором воскликнули они.

И тут я использовала вашу, доктор Гинотт, фразу: «Сегодня у меня не то настроение!» Я завела машину, и мы уехали. Как вам это нравится?

– Самое важное, – сказал доктор Гинотт, – как это нравится вам?

– Мне это очень нравится, – улыбнулась Ивлин. – Я чувствую себя настолько сильной… настолько… Ну, хозяйкой положения! Их слезы на меня не подействовали. Я даже не стала планировать новую поездку в магазин в конце недели.

Прежде чем кто-то успел высказаться о метаморфозе, произошедшей с Ивлин, слово взяла Хелен:

– А сейчас выступит другая свободная женщина. Всю неделю я была такой же, как вы, Ивлин. Я даже записала свою историю.

И Хелен стала читать.