Свободные (СИ)

- Где твой защитник? Как он выглядит? Думаешь, стоит прикончить его быстро или со вкусом? Давай только без сентиментальности. Ведь в милосердии нет ничего хорошего! Оно равносильно слабости и болезни. Куда более эффективен холодный расчет. Поэтому не будем говорить о зверских извалишествах…, изволящиствах… Излишествах! – быстро исправляется парень и усмехается,- но непременно остановимся на невообразимых муках. Как считаешь?

- О ком идет речь? – неожиданно спрашивает Андрей, и я готова провалиться сквозь землю, лишь бы не слышать его голоса и вообще забыть о том, что он здесь находится.

- О парне, - покачнувшись, отвечает Дима.

- О каком парне?

- О том, которого она любит.

Брови Теслера резко вскакивают вверх, а я вся вспыхиваю, багровею. Кожа покрывается гусиной кожей, щеки краснеют, и я, растеряно стиснув в кулаки пальцы, лепечу:

- Что за чушь.

- Что? – недоверчиво переспрашивает Андрей. Он вдруг меняется в лице. Скрещивает на груди руки и смотрит на меня так, будто я сморозила дикую глупость. – Любит?

- Я заплачу, - вспыляет блондин. Достает из карманов смятые, скомканные деньги и отдает их Теслеру дрожащими пальцами. Затем свирепо выдыхает и говорит тихим, ледяным шепотом, - никто не посмеет брать то, что принадлежит мне. Ни сегодня. Никогда. И ты убьешь его, едва я прикажу тебе это сделать. Услышал? Понял меня? Зои твердит, он не придет, его нет, все это абсурд и плод моего разыгравшегося воображения, однако, – Дима взмахивает руками вверх и громко восклицает, - она лжет! Лжет от того, что сходит по нему с ума и пытается казаться той, кем не является. Мы все переступаем через себя ради тех, кого любим! И считать иначе – слепо обманываться. И эта страсть в ее красивых глазах, и горячее желание спасти того, кто засел в ее мыслях…, - Дима прерывается, вяло пожимает плечами и улыбается так, будто едва удерживает в себе дикие, обжигающие чувства. Он оборачивается, смотрит на меня, а я попросту не могу пошевелиться. В его глазах столько всего, что я теряюсь, разрываясь на части от странных и противоречивых ощущений. И в этот момент я вдруг понимаю: что бы он ни делал, что бы ни говорил, он не хотел сделать мне больно. Он лишь хотел стать ближе, что абсолютно для него противоестественно и чуждо. - Как реки, иссыхающие от зудящего солнца, мы иссыхаем без ответа на собственные чувства. – Он продолжает испепелять меня пронзительным взглядом. – И если я и понимаю, что шансов у меня совсем нет – я все равно не отступаю. Потому что не могу иначе. Не умею. Я не умею, Зои. Никак, просто…, никак, понимаешь?

Он вдруг делает несколько шагов вперед и слабо опускает голову на мое плечо. Замираю. Чувствую его горячее дыхание на своей коже и не могу пошевелиться, окаменев от непонятного мне ужаса и смущения. Что он делает? Почему ведет себя так? Наверняка, это таблетки. Да. Он просто пьян. Он ничего не понимает!

- Дима, - я пытаюсь приподнять его голову. Поджимаю губы и крепко зажмуриваюсь, не зная, как себя вести и что чувствовать, - пожалуйста…

- Не отталкивай меня.

Грудь ошпаривает дикая вина.

Неожиданно я становлюсь не жертвой, а тем, кто причиняет боль, и это настолько странно, настолько немыслимо, что все мое тело превращается в один сплошной ком из спутанных чувств и эмоций.

Мне трудно дышать. Глаза покалывает, и я порывисто смаргиваю с них слезы, стыдясь собственных ощущений. Почему меня вообще это трогает? Почему мне сейчас так нехорошо, неприятно? Не могу больше стоять здесь. Шепчу себе что-то под нос и срываюсь с места, по пути расталкивая толпы танцующих, кричащих людей.

В голове все смешивается. Я не понимаю, что чувствую, о чем думаю, чего хочу, и от того испытываю в груди неясный дискомфорт, будто кто-то специально сначала натягивает нити, а затем и рвет их одну за другой.

Захожу в туалет. Недоуменно оглядываюсь и замираю, уставившись на свое отражение в зеркале. Мне не по себе. Все слова Димы…, он говорил так искренне, будто действительно что-то чувствовал. Но это ведь полный абсурд! Разве он вообще умеет чувствовать? Да и что это изменит? Между нами огромная пропасть. Собственно, как и между всеми людьми.

Дверь открывается. Я не хочу оборачиваться, но все равно вижу его лицо. Андрей стоит за моей спиной и выглядит так, будто пришел разрешить очередную проблему. Но у меня уже нет сил с ним спорить или выяснять отношения. Я устала! Я хочу услышать хоть что-нибудь, что заставило бы меня забыть о словах Димы. Заставило бы меня поверить в его чувства! В его эмоции, а не в чьи-либо другие!

- Не нужно было…

-… слать тебе сообщение? – я оборачиваюсь. – Я не делала этого.

- Не нужно было убегать, - холодным голосом продолжает Теслер. Смотрит на меня так, будто я маленький ребенок, и мое тело так и вспыхивает от неясной и горячей обиды. – Что это вообще было? О чем он говорил?

- Откуда я знаю. Сам у него спроси.

- Ты злишься?

- Нет. С чего вдруг?

Андрей недоуменно молчит. Кто-то пытается пройти в туалет, но он с силой захлопывает дверь и вновь обращает на меня свой ледяной взгляд.