Свободный брак (СИ)

Мне горько это признавать, но я же вижу, что для нее значит пошатнувшиеся идеалы. Хрусталев для нее именно идеал. Тоже горько, но с другой стороны? Это, наверно, нормально, когда ты на мужа смотришь так, как она смотрит. С какой-то надеждой, огромной любовью и фанатизмом, словно он Бог.

Не-а, Ник, не Бог. Так, мелкий божок с перекрестка, а по-простому — шарлатан и притворщик.

На Яна я дико зол, если честно, поэтому не встают поперек горла ни одно из оскорблений, которыми я мысленно его одариваю. И сомневаюсь, что встанут когда-либо, потому что она такого отношения не заслужила. Я действительно ведь верю во все, что говорю: Ника потрясающая женщина. Она умная, веселая, интересная, чудно готовит, мозг не ковыряет. Мягкая. И чтоб меня, невероятно красивая! А еще она не предательница. Такие, как она, редкие экземпляры в наше время и в нашем городе, где каждый ищет себе место потеплее. Ей плевать на блага Яна, уверен в этом на сто процентов! Вот если сейчас он придет и скажет, что облажался и потерял свое состояние, она его не обматерит, а обнимет крепко и скажет: ничего, мы со всем справимся!

А он этого не ценит.

Знаете, такое ощущение, что с жиру просто бесится! Эта Ирина — блажь. Самая настоящая блажь! Вы поймите меня правильно, я в женщинах действительно разбираюсь отлично и сразу вижу, когда и на какое место она может претендовать. Так вот: на таких, как Ника женятся, а таких, как Ирина, на палку кидают или с небоскреба вниз головой падают.

Она — яд. Очевидно это было уже в университете, когда она Яна доводила до исступления своими выходками, но как часто с ядом бывает? Мы сами выбираем травиться, потому что пока он нас не убивает, ловим дешевый, быстрый кайф.

Ирина — автомат по производству дешевого и быстрого кайфа, за который кому-то все равно придется платить по итогу. Кому в данной ситуации? Очевидно, что Нике. И она бы заплатила, только я не позволю!

Когда просыпаюсь и не нахожу ее в лофте, еще тверже убеждаюсь в том, что нужно вмешаться. Не из-за Яна. Как по мне, и хорошо бы его в дерьмо собственное макнуть как следует, только оно рикошетом ударит по ней, а этого я допустить не могу.

Иду в душ, одеваюсь, думаю, чего бы такого перехватить поесть? Но в холодильнике мышь повесилась.

Досадно.

Это такая некая моя плата за мой быстрый кайф в цветнике — я одинок по факту существования. Ни разу ни одной женщине в голову не пришло приготовить мне завтрак или ужин, или хотя бы десерт! Они так сильно стараются меня заарканить, что слепнут от азарта: придумывают уловки, пытаются сексом в душу пролезть, а все так просто…

Ну приготовь ты мне пожрать, господи! Уберись! Сделай хоть что-нибудь, кроме танцев в моей постели!

Закатываю глаза и вырубаю дурацкую песню, которая наталкивает на дурацкие мысли. Некомфортно мне. Я не люблю встревать во всякие амурные штучки, потому что, как справедливо заметил Хрусталев, мало в них понимаю. А сейчас на рожон лезу! Еще и под дурацкие биты такого далекого, 2017.

Черт, Сахаров, ну куда тебя несет?!

Однако я паркуюсь перед зданием конторы и выхожу. Немного, правда, медлю, только плюю на сомнения достаточно быстро.

Я обещал сделать для нее все, что могу, и сделаю. Пусть буду просто конченным придурком в глазах собственных, благо только собственных, ведь о моих чувствах к жене лучшего друга едва ли знает хоть одна живая душа.

Так. Ладно. Выдыхай. Не психуй. И не бей ты его с порога! Вчера погорячился, только этим делу не поможешь.

Поднимаюсь на нужный этаж. На меня здесь смотрят, как на динозавра, ведь не привыкли видеть сына второго партнера, который отцовское дело променял на танцульки и выпивку. Нуу…как многие считают, по крайней мере. Меня всерьез едва ли кто-то воспринимает, а за спиной любят потрепаться, но я привык. Вечный балагур и пьяница на фоне вечно собранного и правильного Яна.

Только не я дурю по-страшному и настолько масштабно. В этот раз все лавры Хрусталеву, который, в отличие от меня, сияет, как монета.

Когда я захожу к нему в кабинет, он улыбается, смотрит на меня и махает рукой, мол, че встал то на пороге? Сам ведет какие-то переговоры.

Я не вслушиваюсь, мне неинтересно, если честно. Подхожу к его огромному столу, сажусь, а сам задаюсь вопросом: и нахрена тебе такой стол? Серьезно. Такое ощущение, что это жалкая попытка подчеркнуть свою значимость. И сказал бы, что это извращенная форма замещения, да не могу. К моему стыду, видел его голым не раз — нет там никакого смысла замещать. Если только отсутствие мозгов в чем-то, кроме подсчетов и аналитики.

Щелкаю языком.

Дурная привычка с детства, которая Яна дико бесит, но сегодня он даже на это не реагирует, сволочь! Бросает только взгляд пронзительно голубых глаз, потом наскоро прощается и кладет трубку.

- Ну привет, Сахаров.

Черт, как хочется его ударить, аж кулаки зудят. Сложно удержаться — честно. Сдержанность — это вообще не мой конек. Я импульсивный. Так, по крайней мере, постоянно говорят.

- Ну привет, Хрусталев.