Свободный мир

Она пересмотрела эту запись, всё больше и больше хмурясь. Ей очень хотелось вызвать советника, чтобы спросить его, что он, чёрт возьми, имел в виду. Ну да, этот разговор доказывал невиновность Эмри, ну и что?

Словно догадавшись, что она клянёт его на чём свет стоит, советник отправил ей сообщение с указанием на фрагменты, которые он предлагал ей просмотреть. «И их, как ты понимаешь, очень много, я не стал смотреть всё», — так написал он. Джил включила первый фрагмент.

«Что-о?!» — невольно вскрикнула она, абсолютно не понимая, что происходит на записи.

Джил посмотрела второй и третий фрагменты. «Как же всё было просто, — подумала она. — Настолько, что и в голову даже не приходило».

Когда советник всё же решился отыскать Джил, чтобы узнать, почему она не отвечает на его сообщения, он нашёл её сидящей перед монитором и качающей головой.

— Теперь ты понимаешь, почему я так сказал про Гения? — спросил он осторожно.

— Что? А… Нет, конечно, не понимаю! Он срочно должен об этом узнать, чем скорее, тем лучше.

Джил скопировала несколько видео на свою внешнюю память и с решительным видом встала с кресла. Нельзя было терять ни минуты.

— Ну, понимаешь, Джил, я ведь уже, э… как бы тебе сказать, попытался, — промямлил еле догоняющий её советник.

— И что он на это сказал?

— Ну, я не стал ему говорить. Я… я не стал к нему заходить.

— Да почему же? — чем дальше, тем больше росло недоумение Джил. Они почти уже дошли до отдела, где Гений находился чуть ли не днём и ночью.

Советник махнул рукой и засеменил в противоположную сторону. Джил секунд двадцать постояла у двери, прежде чем войти в опенспейс. Она так и не могла понять, в чём причина странного поведения её советника.

Войдя, она огляделась, но Гения нигде не обнаружила.

— Он у себя в кабинете, — объяснила ей одна из сотрудниц.

— У него что, есть кабинет? — удивилась Джил.

— Да, там, — ответила она, указав куда-то влево и добавив: — Он о-очень просил его не беспокоить. Так что…

Джил, не дослушав её, сделала грозное выражение лица и быстро зашагала в указанном направлении.

Стучать в дверь она, разумеется, не стала и не пожалела об этом: не то чтобы увиденное её обрадовало, но она хотя бы поняла, что же в тот день пошло не так в её корпорации.

В тот момент, когда Джил вошла, она застала Гения за застёгиванием юбки сидящей на его столе Эмри.

И пока Джил решала, сказать ей что-нибудь или выйти, Эмри, не глядя на неё, спрыгнула на пол и, забрав туфли, прошла мимо Джил к двери.

Джил, казалось, потеряла дар речи.

— Ты не могла бы стучаться в следующий раз? — недовольно поинтересовался у неё Гений, когда Эмри вышла.

— Это… что? — спросила она. — Очень надеюсь, что А-17. Скажи мне, пожалуйста, что это А-17.

— А ты считаешь, что единственная причина, по которой я могу быть кому-то интересен, — это А-17? — неожиданно обиженно спросил он. — Может быть, я тоже имею право на личную жизнь?

«Ну и идиот, — подумала Джил. — Какой же он кретин».

— Ты что, серьёзно? — только и смогла выдавить из себя она.

— Что именно серьёзно? Почему ты вообще так переживаешь? На тебе лица нет. Если беспокоишься о том, что я приму какое-нибудь неправильное решение, я не настолько глуп.

«Именно настолько», — подумала она.

— Ты что, веришь, что… она правда тебя любит или что-то такое?

— Да какая разница? И какое твоё дело, Джил? Ведь ты сама предлагала её оставить.

Джил не могла понять, что за человек перед ней. Как будто Гения подменили на кого-то другого. И этот другой был воплощением всего самого плохого, что только могло бы сочетаться в руководителе корпорации.

— Так это я виновата? — ошарашенно и тихо спросила она.

— Нет, но я очень советую тебе: воздержись от комментариев.

— Эээ… ну, удачи в личной жизни, — едва выговорила она, спиной отходя к двери.

«Может, всё же вернуться и сказать?» — подумала она, но потом вспомнила, какой он самонадеянный гад, и передумала. Более того, Джил быстро приняла следующее решение: она вернулась в отдел, где содержался Эс, и отдала все распоряжения об изъятии оригинала его внешней памяти.

XIII

Каждое новое утро в Третьем секторе было ужасно по-своему. На этот раз Эмри, уже смирившаяся с положением заложницы и с тем, что ей не суждено больше перейти границу со свободным миром ни на западе, ни на востоке, проснулась в своей спальне. Времени не существовало, и это утро, пробивавшееся рассеянными лучами солнца сквозь покрытые блюром окна, длилось бесконечно долго. Ей ужасно не хотелось вставать: в комнате по моде шестидесятых скрывалась целая стая беспощадных интерактивных зеркал, которые она сама когда-то с таким энтузиазмом развешивала. Эмри наполовину высунулась из-под одеяла и огляделась в поисках халата или ещё чего-нибудь, в чём можно было бы спрятаться от собственной обнажённости.