Свободный Охотник

Соперник также выпускает второй экситонный луч, перехватывая летящий в него ноль. А первым лучом он цепляет единицу и осуществляет логическое сложение. Ноль уничтожен. Свободный Охотник накладывает на результат собственную единицу, выполняя сложение по модулю два (ноль восстановлен!), после чего кидает «Универсал» в крутую петлю, удерживая сгусток света обоими своими лучами. Петля захлестывает штурмовую капсулу, ноль опасно приближается к оптической оболочке врага. Тот, также не выпуская боевую цифру из захвата, отточенным приемом закручивает лучи в обратную спираль. Свободный Охотник фокусирует призму, готовясь ударить: врагу некуда деваться, он должен снять защиту, чтобы вернуть себе свободу маневра. Можно бить в упор, ведь летательные аппараты сблизились настолько, что едва не соприкасаются проекциями. Однако через мгновение выясняется, что «дитя Клона» не так беспомощен, как кому-то хотелось бы. Из штурмовой капсулы вырывается третий луч, яростная нацеленность которого не вызывает сомнений. Незнакомец владеет фехтованием на трех лучах (направляемых глазами и обеими руками) — а это уже мастерство. Целая строка нулей и единиц поймана соперником, и вот-вот будет введена в оболочку заигравшегося «Универсала». Чтобы избежать смертельной опасности, Свободный Охотник отпускает захват и мчится по дуге прочь — вдоль черной стены. Удирать не стыдно, если полностью контролируешь ситуацию. Мимо проносятся Входы в гостиницу и Узлы, ведущие в лабиринт зоны безопасности. Соперник бросается в погоню, боевые призмы на боковых ребрах его капсулы меняют форму, пытаясь сфокусироваться, квазиметаллический конус на носу удлиняется, готовясь к более тесной встрече. Два летательных аппарата вычерчивают сумасшедшие светящиеся окружности, словно стремясь раздвинуть плоские грани главного гостиничного зала. Это фантасмагорическое зрелище длится недолго — «Универсал-Плюс», поймав траекторию, внезапно прыгает в один из Узлов. Мастер-лоцман с легкостью повторяет его маневр.

«Прячемся! — оживает Ласковый. — Хозяин приказал не зевать!»

Дочь гипа стряхивает оцепенение:

— За мной!

Настройка Входа в привилегированный пузырь оказывается не нарушена. Анализатор, пропустив изображение гостей по всем каталогам Хроник, поднимает тревогу: звероид — не Истинный! Разумеется, не Истинный, надменно объясняет Хозяюшка, это мой раб, моя свита. Инцидент исчерпан, аппаратура удовлетворена. Дочь гипа со свитой допущены в гостиницу.

Когда «Универсал-Плюс» возвращается, зал уже пуст. За друзей можно не беспокоиться, радуется Свободный Охотник. Короткое мгновение счастья. Он разворачивает корабль, включает защиту и ждет появления врага, он выпускает сразу три луча, покорных его глазам и рукам — три одновременно! Свободный Охотник умеет фехтовать так, как должен уметь легендарный Мастер Узлов, но врагу не обязательно было знать это раньше времени. Говорят, есть мастера, которые управляются с четырьмя экситонными лучами (два, как обычно, замкнуты на руки, а два — на каждый глаз по отдельности). Остается надеяться, что этот фанатик не из таких. Впрочем, практика показывает, что увеличение числа лучей не дает ощутимого перевеса…

Когда вслед за беглецом из Узла выпрыгивает настырная штурмовая капсула, он полностью готов к бою. Бортовая система «Универсала» контролирует прилегающий к гостинице лабиринт, ясно показывая, что противник нескоро дождется помощи от своих родственников. Воины Центра прочно заплутали в служебных Тоннелях и Узлах, никак не могут поймать Нить маршрута — несмотря даже на истошный кодированный зов, испускаемый вражеской капсулой. Так что блок-схема предстоящего поединка не кажется Свободному Охотнику сложной.

Летательные аппараты застывают друг перед другом.

— Твоя женщина удрала! — вдруг понимает «дитя Клона». — Ты помог ей уйти!

Соперник воет, как зверь, которому испортили любимую стрижку. Его отчаяние слишком неожиданно и слишком искренне, однако пилот «Универсала» не смотрит на появившееся в корабле изображение. Отвлечься, значит, проиграть — это правило знает любой мальчишка. Голоса вполне достаточно, чтобы обмениваться информацией.

— Не пора ли тебе объясниться, лоцман?

— Помнишь ли ты… — рычит и корчится враг. — Помнишь ли ты, Неуловимый, как отверг однажды женщину, красивее которой не было даже на планете Точке?

— Когда и где?

— Три Единицы пять десятых и две сотых назад. В приюте «Веселый смертник» на минусовом склоне Малого Градиентного Перевала.

— Покажи ее записи.

— Записи? Нет никаких записей. Мы не позволяем унижать себя так, как это принято у вас.

— Она молодая? Как ее звали?

— Такая же молодая, как твоя нынешняя женщина, а ее истинное имя ты не пожелал услышать.

Свободный Охотник размышляет, ни на миг не теряя контроля. Разумеется, он ничего этакого не помнит. Точнее, огромное количество похожих историй слились для него в одно унылое воспоминание — без лиц и без имен. Что он может ответить этому безумцу?

А тот продолжает: