Свободный полет

Осторожно, приподняв сумку обеими руками, женщина положила ее на столик. Тапи понадобилось менее секунды, чтобы, взглянув на данный аксессуар, оценить статус владелицы. Мягкой шелковистой кожи цвета какао объемистая торбочка-саквояжик от Эрмес (где спокойно уместится огромный том словаря «Ларусс») — так называемая «Келли». Имя принцессы Монако, а в прошлом голливудской знаменитости Грейс Келли сумочка носит благодаря забавному случаю. Много лет назад, когда принцесса Грейс ожидала наследника, весь свет обошел снимок — Грейс, веселая и прелестная, прикрывает явно заметную беременность внушительной торбочкой от Эрмес, — пожалуй, самой престижной фирмы. С тех пор модель, получившая и среди богатейших француженок имя «Келли», баснословно поднялась в цене.

Раскрыв торбочку, Гали вытащила столь же вместительный мешочек алого бархата. Еще одно неторопливое движение, и на свет, во всем великолепии прожитых веков, явилась икона. Едва взглянув на доску, антиквар прошептал: «Минуту, мадам». Мсье Тапи перевернул табличку, висящую на ручке двери, щелкнул замком.

Опытнейший специалист Роже Тапи был известен среди солидной публики коллекционеров — и не только коллекционеров — как один из немногих профессиональных знатоков и ценителей древней русской иконописи. Через его руки прошло немало истинных сокровищ, попавших во Францию вполне легально — их вывозили бежавшие от большевиков в первые годы революции семнадцатого года знатные эмигранты, а дети и внуки продавали. Однако немалую часть составляли ценности, вывезенные контрабандой из Советского Союза, нередко — краденные из музейных запасников. Именно поэтому Тапи держал свою «скромную» лавочку вдали от известных антикварных магазинов, расположенных в центре Парижа. Там часто появлялись сотрудники соответствующих служб, а тесное знакомство с ними не входило в жизненные планы Роже Тапи.

Гали с удовольствием наблюдала, как поползли вверх брови мсье Роже — антиквар держал в руках икону и не верил своим глазам. Подобное он встречал разве что в каталогах «Сотбис». Древние иконописцы не ставили своих имен на досках, но Роже знал — перед ним творение Мастера. Андрей Рублев или Даниил Иконник? Нет, все же — Рублев. К Роже Тапи вернулся дар речи.

— Мадам Легаре, вы действительно намерены продать икону?

— Разумеется, мсье.

— Тогда — прошу простить мое любопытство, мадам, но в данном случае мой вопрос далеко не праздный. Скажите, откуда у вас это сокровище?

— Не стоит извинений, мсье Тапи, вы совершенно правы. Но уверяю вас — мне нечего скрывать.

Гали печально вздохнула: вновь придется вспоминать «трагическое прошлое ее аристократической семьи, пострадавшей от большевиков». Она устроилась поудобнее, выгодно показав роскошную грудь, соблазнительно обтянутую тонким шелком. Мсье Тапи углубился, не поднимая глаз, в тщательное изучение шедевра Рублева.

— Я приехала в Париж из Советского Союза: в Москве вышла замуж за француза. Теперь — гражданка Франции. Икона, которую вы держите в руках, — наша фамильная реликвия. Я принадлежу к старинному русскому роду дворян Бережковских. — Последовал тяжелый вздох. — Из нашей семьи никого не осталось: одни умерли, другие погибли в годы революции или позже, во время репрессий. Единственная живущая на свете представительница рода — это я. Моя прабабушка Ольга служила фрейлиной при дворе царя Александра Второго, и государь был необыкновенно расположен к прелестной и юной фрейлине Бережковской. Вы… понимаете?..

Роже решился поднять глаза, потому как неприлично слушать даму, не обращая на нее внимания. Немедленно последовал очередной вздох, затем коварная Гали, потупив глазки, выпустила из-под пушистых ресниц в разомлевшего антиквара обжигающую стрелу. Могла бы и не стараться: Роже давно понял — ему совершенно все равно, что там сочиняет зеленоглазая «правнучка фрейлины Ольги», — он сделает все, что она скажет. А кто бы устоял?!

А искусительница продолжала:

— На двадцатилетие прабабушки император подарил ей эту икону. Потом ее дочь заказала оклад. У Фаберже.

Слово «дочь» Гали произнесла так проникновенно, с таким значительным оттенком, что у слушателя не оставалось сомнений, кто был отцом дочери фрейлины Ольги. И Гали доверительно прикоснулась нежными пальчиками к плечу Роже.

— Мне удалось вывезти семейное сокровище с помощью французского дипломата, чей статус позволил миновать таможенный досмотр. Он совершил благородный поступок, так как в стране безбожников эта святыня могла погибнуть. Я всегда буду помнить об этом.

— Мадам Легаре, к вашему рассказу я могу только добавить, что, глядя на правнучку, вряд ли можно усомниться в том, что русский император был сражен красотой вашей прабабки. — По уши влюбившийся Роже мужественно направил разговор в деловое русло. — Мне жаль, что на мою долю выпала сомнительная миссия лишить вас — правда, за солидную, весьма солидную сумму! — священной реликвии. Вы окончательно решили расстаться с иконой? Учтите, мадам, — подобные сокровища со временем неуклонно повышаются в цене. Это одно из самых лучших вложений капитала.