Свободный полет. Беседы и эссе

— М.: Да, 29 ноября у нас был «Спартак». На самом деле, будучи в положении, я поставила себе цель очень быстро вернуться на сцену. Поняла для себя, что если осяду в декрете, то уже никогда не вернусь обратно. Наша профессия — дело молодых, и если надолго выпасть из процесса, то можно многое не успеть. Так что, как только врачи разрешили физическую нагрузку, я начала ходить в балетный класс. Это случилось через месяц после родов. Всё так молниеносно закрутилось, что уже в начале сезона я активно включилась в работу. Было трудно, конечно. Ваня видел мои мучения, летом он вместе со мной ездил в театр, давал мне класс, помогал войти в форму.

— И.: Я не смог убедить Машу, что надо еще посидеть дома. Я бы на ее месте с удовольствием посидел. (Смеется.)

— М.: Находясь в декрете, я ходила на спектакли, в которых танцевал Ваня. «Спартак», «Иван Грозный» в Большом… Летала вместе с ним в Питер, в Новосибирск, даже в Японию. Мне самой ужасно хотелось на сцену!

— В свое время была громкая история, когда Иван Васильев, уже будучи премьером балета и обладая в театре всеми возможными привилегиями, неожиданно покинул Большой. У тебя, Ваня, нет желания вернуться обратно?

— И.: Я ушел, но на самом деле никуда не уходил. Потому что уже через месяц после ухода из театра снова начал сотрудничать с Большим, как приглашенный солист, и продолжаю сотрудничать по сей день. У меня много интереснейших проектов по всему миру. На данный момент ситуация с Большим театром меня устраивает. Мне нравится туда приезжать, танцевать любимые балеты, Большой — мой первый театр, мой дом, мое начало, и я здесь чувствую себя очень комфортно.

— Я хорошо помню твой первый спектакль в Большом в 2006 году. Ты танцевал в «Дон Кихоте» Базиля, главную мужскую партию, труднейшую партию, рассчитанную на зрелого танцовщика, а ведь тебе тогда было всего семнадцать лет! Это уникальный случай для Большого театра, ничего подобного не было ни до, ни после.

— М.: Ваня сам по себе уникальный случай. (Улыбается.) Я имею в виду его блестящую карьеру. На сцене он честный, всегда выкладывается на полную катушку — даже если есть травмы, никогда не сэкономит силы. И в жизни он такой же открытый, как и на сцене.

— Вот как раз насчет сил и энергии. Однажды на творческом вечере балерины Ульяны Лопаткиной случился очень драматичный эпизод, и я был тому свидетель. Иван начал танцевать фрагмент из балета «Пламя Парижа», внезапно потерял равновесие, упал, потом опять начал танцевать и в результате прямо на сцене потерял сознание. Лично мне было больно и страшно всё это наблюдать…

— И.: Да, я танцевал тогда с температурой под сорок, только за кулисами пришел в себя, на какой-то кровати. Вызывали «Скорую помощь».

— А кому и зачем нужны такие жертвы?!

— И.: Ну, я же не умею говорить «нет». (Улыбается.)

— Тебе самому было тогда страшно?

— И.: Нет, страшно не было. Было обидно.

— М.: От такого не застрахован ни один артист. Есть вещи, которые нельзя контролировать на сцене. Травмы случаются. У меня вот был перелом ноги. Я «сломалась» на прогоне нового спектакля. С этим переломом я проработала еще около недели, потому что на рентгене врачи не разглядели перелома. Месяц ходила на костылях, потом долго восстанавливалась. А у меня намечалось тогда столько премьер! Конечно, надо заботиться о своем здоровье. Нужно больше времени уделять отдыху. Даже Ваня уже понял, что нужно беречь себя. За здоровье в нашей семье отвечаю я. Всё время слежу, чтобы муж пил витамины, делал массажи…