Свободный Волк

Герцог был так любезен. Его манеры были столь приветливы. Он хлопнул в ладоши и прислуга, не трактирная, а его собственная, налила в высокие бокалы темно-бордовое вино.

– Прошу отведать, – пригласил Стайса герцог, – никогда не пью в дороге ничего чужого. Только из своих запасов. Итак, ваш жеребец… Стайс глотнул из бокала.

«Опасность. Вино отравлено.» – только и успела сказать программа адаптации. Стайс отключился.

* * *

«Слуша-а-ай меня-а-а. Слу-у-ушай.» – тягучий голос застревал в ушах, давил на барабанные перепонки, переполнял, как ртуть, пульсирующий мозг. Стайс медленно приходил в себя. В голове все грохотало. Он открыл глаза, и свет ударил по зрачкам так больно, что он задохнулся и принялся про себя считать. Досчитав до ста, он осторожно разомкнул веки. Было больно, но уже терпимо. «Что со мной? Где я?»

Глаза скользнули по стенам, по портьерам. Он не узнавал место. Впрочем, он еще и не огляделся по-настоящему. Стайс осторожно пошевелил руками, проверяя, не связаны ли кисти. Нет, не связаны. Ноги тоже свободны. Тогда он решился сесть.

В голове немедля застучало, и в глазах поплыли красные круги. Он перетерпел. Программа адаптации должна все это скоро прекратить. Итак, что с ним случилось? Почему ему так плохо? «Неизвестный наркотик.» – ответила программа адаптации.

Значит, его отравили. Он вспомнил предупреждение программы. И было смутное ощущение, что он видел еще что-то. Но память отказывалась говорить. Стайс решил не насиловать ее.

Он сумел понять, где находится. Это комната герцога. Но самого его тут больше нет. Стайс сидит в том кресле, куда уселся прежде, чем выпить коварное угощение. Стайс поднялся. Ноги уже держали. Программа справляется неплохо. Что с Мосиком?

Он сошел по лестнице. В зале немного меньше народу, но все также все пьют. Некоторые спят на столах. В окнах занялся рассвет. Сколько же он спал?! Неужели всю ночь?

– Хозяин, где герцог?

– Он уехал, ваша милость, – ответил тот без всякого почтения, даже почти не глядя. – Как вы с ним заключили сделку, так он и уехал. Вам вот только предоставил комнату. Я не стал будить. Ведь все равно уплачено.

– А где мой попутчик?

– Я полагаю, спит на сеновале. Как вы продали вашего коня, так все и угомонилось. Все заснули спокойно.

Жеребца на месте не было. Но две их лошади стояли. На сеновале крепко дрых Мосик.

Вот так-то, Стайс. Обмишурили тебя. Подпоили и свели коняку. Хорошо еще, что только его. Все могло бы кончиться гораздо хуже.

– Вставай, Мосик. – хмуро растолкал он компаньона. – Нам пора. Карета ждет.

– Ну и видуха у тебя, приятель! – расхохотался Мосик. – А говорил «не пью!» Да ты, видать, вчера, пока я спал, наведался к бочонкам с вином!

– Пойдем отсюда. Мне цены здешние не нравятся. Переговорим в дороге.

* * *

В дороге Стайс все молчал, зато его приятель разорялся за троих. Он не мог никак все успокоиться, что их, мошенников, так ловко облапошили. И кто?! Вельможа!

– Нет, ты подумай, что может быть хорошего в стране, где герцоги занимаются таким паскудным делом – обманывают простой народ! Крадут у нас с тобой работу! Мало им, сидят на шее у народа, так еще и норовят последнее украсть! Нет, я вернусь, я им всем, и трактирщику, собаке, намылю шею! Не удерживай меня, пожалуйста! Стайс и не думал его удерживать, но Мосик отчего-то не спешил вернуться.

Волк Чевинк мрачно молчал. Его нисколько не тревожила пропажа скакуна. Даром получили, даром и отдали. Гораздо хуже было другое. Он уже примерно час не мог дозваться нимру Юсса. Мозговой партнер молчал. И Стайс не ощущал его присутствия, как если бы тот попросту исчез из его головы. За несколько тех лет, что он провел в партнерстве с нимрой, он так привык к постоянному его присутствию, что странное и таинственное его молчание приводило Стайса чуть ли не в панику. Он не понимал. Может, нимра отключился из-за спиртного? Или, что еще хуже, из-за наркотика. С программой адаптации не поговоришь, она выдает сообщение только тогда, когда сама считает нужным. Но если мозг функционирует, то нимра не может выпасть из процесса. Он погибает только вместе со своим партнером.

– Брось так мучиться, Стайс! – беспечно воскликнул Мосик. – Подумаешь, ограбили! Эка невидаль! Я и почище видел переделки! Вот я однажды ввязался в приключение. Представляешь, чуть не женился по жалости!

– Как? Еще раз? – отозвался Стайс, не вникая в слова приятеля.