Свободный выбор

Дженет сразу прошла на кухню и поставила молоко в холодильник. Усмешка сошла с губ, когда в памяти вновь всплыли слова: «…для пожилой женщины». Она осознавала, что положение незамужней школьной учительницы должно делать ее в глазах учеников этакой старой девой. И хотя она выглядела значительно моложе, но было-то ей — о ужас! — двадцать шесть! Для любого восьмилетнего ребенка такой возраст был безусловным свидетельством дряхлости.

Дженет знала, что если останется во Фридоме, то так и не создаст семью, поскольку подходящих кандидатур для вступления в брак здесь, скорее всего, не было. Действительно, в городишке вообще было очень мало мужчин: почти все они жили за городом на беспорядочно разбросанных в окрестностях Фридома ранчо, и у нее не оставалось никакой возможности с ними познакомиться.

Дженет налила стакан молока, вернулась в гостиную и уселась в кресло. Мысли ее продолжали блуждать.

Мужчины… В последние месяцы они отошли у нее на задний план. Те, кого она встречала до появления в ее жизни Ларса, стерлись из памяти — он всех затмил. Но уже год, как его нет, и она знала, что пора заставить себя завязать хоть какие-нибудь отношения с представителем противоположного пола.

Дженет всегда без труда заводила знакомства с мужчинами: ее внешность привлекала многих. Не то чтобы она была красива, нет… Но она была миловидна и обладала живостью, которая, казалось, импонировала мужчинам. Дженет не обманывалась на счет своих внешних данных, но и не страдала от неуверенности в себе: ей нравились утонченные черты своего лица, мягкие карие глаза и рот, уголки которого всегда были чуть приподняты, готовые улыбнуться.

Она сделала последний глоток молока и поставила стакан на стол. Так много думать о своей внешности! Улыбка тронула ее губы. Едва ли имеет значение вопрос, сногсшибательна ли она, раз некому стать жертвой ее роковых чар. Ну, а раз уж ее личная жизнь просто-напросто отсутствует, пожалуй, не будет ничего страшного в том, что она включит автоответчик и поедет в Альву в кино одна.

Дженет прошла в маленькую спальню и открыла стенной шкаф, чтобы подобрать что-нибудь из одежды. Она вытащила белые слаксы и голубой вязаный топ; сняв юбку с блузкой, девушка надела эту более подходящую к случаю одежду, потом щеткой расчесала свои медные волосы. Вынув темно-синий свитер из ящика платяного шкафа мореного дуба, она набросила его на плечи.

Пару минут спустя она уже ехала в Альву в своей маленькой красной машине. Продвигаясь на север прямо по шоссе, она проезжала мимо деревенских домиков, разбросанных среди кактусов и кипарисов, утопавших в полыни. Позади в зеркале заднего обзора отражались сорокашестиметровые утесы из красного песчаника и глинистые берега реки, за которой уже открывались бескрайние просторы скудной потрескавшейся степи. Зрелище стабильно-безмятежное. Оно навевало на девушку спокойствие и уверенность в том, что пейзаж вокруг нее не менялся тысячелетиями: сейчас эта земля должна выглядеть так же, как выглядела в те времена, когда принадлежала лишь индейцам и буйволам.

Конечно, местами цивилизация оставила свой тяжелый след. Альва, небольшой городок, был скотоводческим и культурным центром на сто миль вокруг. Дальше на восток располагался сравнительно крупный город Эдин, гордившийся населением в пятьдесят тысяч человек. Его огромные элеваторы высоко вздымались в небо, и их было видно за много миль на этой плоской равнине.

Дженет сосредоточила внимание на дороге: ее обгонял огромный тягач с буровой установкой. От потоков воздуха, исходивших от этой громадины, машина Дженет задрожала подобно листку на ветру. Этот тягач символизировал нефть, которой была пропитана здесь вся земля.

Дженет пересекла границу Альвы, миновала скопление кирпичных зданий Северо-Западного университета и повернула налево к центру города. Около часа она провела в библиотеке, потом зашла в магазин выбрать давно приглянувшуюся ей блузку и, успев перекусить, поспешила в кинотеатр.

Покупая билет, Дженет даже не обратила внимания на то, какой фильм шел. Да это, собственно, и не имело значения: ей просто хотелось побыть на людях, вне дома.

Она вошла в кинотеатр, села в средний ряд, удобно устроившись в плюшевом кресле. Ее взгляд пробежал по затейливому старому залу с небольшой деревянной сценой для водевильных спектаклей. Вдоль стен висели шелковые бра, а с потолка свешивались старомодные вентиляторы, создававшие мягкое движение воздуха.

От созерцания интерьера кинозала Дженет отвлекло что-то, легко коснувшееся ее затылка. Она повернулась и с удивлением увидела с полдюжины подростков, сидевших двумя рядами выше нее. Они ухмылялись и пихали друг друга в бок. У одного из них в руках был пакетик с воздушной кукурузой: очевидно, именно с ее помощью они и пытались привлечь внимание Дженет. Она отвернулась к экрану, но могла слышать, как мальчишки продолжали ее обсуждать:

— Эй, Дуг, почему бы тебе не приклеить ее?

— Ну давай, давай, парень! — подзадоривал другой голос.