Свод Единства. Ломая судьбы. Том 1

— Камни делают такими, чтобы другие алхимисты не могли вообще ничего сделать с ними. То, что ты смог их изменить повергло в шок учителей, с которыми я разговаривал.

Сорок Третий медленно переваривал информацию. Идиотская ухмылка на его лице делалась все шире.

— Мы живем среди алхимистов. Драйтлов которые могут изменять природу вещей. Захотел выйти — убрал стену в комнате. Рассердился на одногруппника — создал вот такой шип из каменной улицы, под влиянием ярости. Надоело сидеть в полиоте — расщепил ворота и вышел. Ты думаешь, это было бы правильно?

Сорок Третий подумал. Значит, все стены всех зданий и вообще весь камень в полиоте, это не совсем камень. Это соединение камня и инертония.

— Тогда… — не закончил собственную фразу Сорок Третий.

— Возникает логичный вопрос. — кивнул Серафеим. — Как тебе это удалось? И ответ кроется в потенциале твоей силы. Ты был и остаешься для меня загадкой. В первый твой год ты не показывал абсолютно никаких задатков алхимиста, кроме феноменальной памяти. Потом ты с блеском прошел первой испытание. Затем три года ты был в числе первых по теории, но в задних рядах по силе алхимиста. А теперь ты прыгаешь с балкона и создаешь такие вещи, что у многих учителей больше вопросов, чем ответов.

Они недолго прошлись в тишине.

— Твой поступок заслуживает уважения. Ты бросился спасать незнакомого тебе драйтла. Похвально.

Ага, незнакомого. Только вот он думал, что спасает вполне себе знакомого Двадцать Седьмого.

— А кто спас меня самого? Кто это был? Я не видел раньше черных накидок. — перебил ректора Сорок Третий.

Ректор вздохнул.

— Возможно, я тебе и расскажу это чуть позже. Посмотрим, как ты пройдешь испытание. Ведь там нужно будет расщепить и создать объемный предмет.

Сорок Третий улыбнулся. Теперь он был в себе уверен. Конечно, надо было кое-что проверить, но в своей догадке он почти не сомневался. Они вернулись к полиоту. Всех учеников разогнали по комнатам. Учителя убрали останки мальчика и теперь пытались расщепить тот двухметровый шип, что создал Сорок Третий. Когда ректор с мальчиком подошли к шипу, то все учителя расступились. Ректор показал на созданные каменные башни и шип мальчику. Сорок Третий был абсолютно уверен, что Серафеим справился бы и сам, но, очевидно, он еще раз хотел увидеть, как мальчик применяет способность алхимиста к расщеплению и созданию. Парень вынул плашку так, чтобы ее меньше кто видел. Он подошел к шипу. Плашка начала поглощать свет, излучая темное сияние. Синие символы проносились над головами учителей, кружась с большой скоростью и по спирали залетая прямо в плашку. Сорок Третий применил простые пиктограммы трансформации. Шип зажужжал и расплылся, возвращаясь на свободные места на улице в виде прямоугольных камней. За считанные секунды этот участок улицы мальчик восстановил в первоначальном виде. Сорок Третий сразу же остановился с открытым ртом. Он посмотрел на Серафеима.

— Ничего. Не стесняйся. — улыбнулся ректор.

Сорок Третий пробежался глазами по выражениям лиц остальных учителей. Удивление, одобрение, не одобрение, один какой-то слишком сердитый взгляд и один очень добрый. Драйтл с таким взглядом одобрительно кивал и поднял большой палец вверх. Барнабас. Мальчик улыбнулся ему в ответ, и пошел к другим своим созданным объектам. Через несколько минут вся каменная площадь была восстановлена. Учителя начали расходиться. Только мальчики еще долго смотрели в окна, возбужденно обсуждая события этой ночи.

Сорок Третий дошел до двери полиота. Плашка была у него в руках. Возле двери он остановился и посмотрел на нее. С одной стороны она была гладенькая и выглядела новой. Мальчик перевернул ее и ни капли не удивился, когда увидел, что через другую ее сторону проходит глубокая трещина. Он вздохнул и поместил ее в сумку.

На следующий день Сорок Третий встал рано поутру, чтобы кое-что сделать. Солнце только начало вставать и серый полумрак был ему только на руку. Выйти из корпуса утром не мог никто. На окнах висели решетки, а двери запирались так, что открыть их можно было только снаружи. Их механизм был довольно простым. Замок с двумя частичками Аста. Родственные частички размещались на дверном косяке. Поворот такой частички в одну или другую сторону открывал или закрывал дверь. Но на ночь тумблер с внутренней стороны снимали, чтобы никто не мог изнутри открыть дверь. Мальчик подошел к двери. Он видел место, где учителя потом вставят тумблер. В таком же месте, но с наружной стороны двери, располагался другой. Сорок Третий приложил плашку, вызвал необходимые пиктограммы. На стене вырос каменный бугор, а ниже него образовалась дыра. В нее как раз пролезала его рука. Парень протянул руку, нащупал тумблер и повернул. Дверь открылась. Снова приложил плашку и вызвал нужные пиктограммы. Дыры, как и не было. Он выбежал на улицу, закрыл за собой дверь и побежал.