Свод единства. Ломая судьбы. Том 1

— Как все началось, я не знаю. Первые отрывки из памяти, это, действительно, отрывки. Что-то черное. Кровать, стол. Чье-то лицо. Я лежу на столе. Я почти ничего не помню из того, как меня создали. Это какие-то картинки, а не цельные воспоминания. Я помню столы. В комнате много столов. На каждом кто-то лежит. Таких воспоминаний сотни. Может, больше. Вокруг меня все время были амалионы. Это я точно знаю. Люди на столах менялись. Их становилось меньше или больше, но в итоге я остался один. Каждое воспоминание — новое тело. Думаю, я прожил сотни жизней на тех столах. Но эти картинки из прошлого несут мало информации. Ничего не понятно. Затем я помню обучение. Меня учили убивать. Тысячами тысячей способов. Несколько десятков жизней. И я убивал. Некоторые убийства я помню, некоторые помню, что совершил, но их самих не могу вспомнить. Смертей становилось все больше. Я начал принимать участие в мелких стычках, потом в небольших боях. Затем в огромных сражениях. Я вел за собой целые армии.

— Армии амалионов? — уточнила Сандрин.

Все сначала посмотрели на нее, а потом медленно перевели взгляды на Максуда. Дэзирэ совсем не нравилось то, что собирался сказать Максуд.

— Да, армии амалионов.

Жазэль охнула и прикрыла рот рукой. Даже Сандрин удивленно подняла брови.

— Сначала я сражался с ними плечом к плечу. Потом, через десятки жизней, моя сила возросла, и я мог сражаться сам. Я вырезал целые города. Я уничтожал цивилизации.

— Человеческие? — снова спросила Сандрин.

— Человеческие. — подтвердил ее страшные догадки Максуд. — И некоторые народности драйтлов.

Жазэль снова охнула. Делорис открыла рот.

— Я убил миллионы человеков.

Максуд замолчал, чтобы все до конца уяснили смысл его слов. Он убил миллионы. Человеков.

— Такова правда. Я не хороший. И не плохой. Я такой, какой есть. И вы заслуживаете узнать это.

— А если ты и нас убьешь? — спросила Жазэль.

Каждый попытался сделать вид, что не расслышал этого вопроса. Было страшно даже подумать на эту тему.

— Все начало меняться постепенно. Каждый день меня поили отварами, настойками. Давали есть только специальную еду. Обкуривали каким-то дымом. Я не понимал, что делаю. Я даже не понимал, что не понимаю, что делаю. Можно сказать, что я не знал себя. Совсем. Был один амалион, который занимался этим всем. Я его помню на протяжении нескольких сотен своих жизней. Сильный амалион. Наверное, в какой-то момент его взгляды разошлись со взглядами правящей верхушки синелицых. Он изменил рецепты. Мало-помалу я начал понимать, что происходит вокруг. Даже не так. — воин покачал головой. — Сначала я начал понимать, кто я такой. Вернее, начал осознавать, что я это я. До этого я даже живым себя не считал. Я вообще себя ничем не считал. Просто делал то, что мне велели. Год за годом, он менял травы. Потихоньку я начал понимать, что твориться вокруг. Когда я достиг такого уровня развития, что мог задавать вопросы, он начал со мной говорить. Сначала мы говорили мало и слова его были простыми. Затем мы стали говорить все больше и больше. Он был амалионом. Но не разделял их взглядов по завоеванию мира. На тот момент синемордые захватили почти весь мир. Они могли убивать даже богов.

— Да ну! И как же это? — удивилась Амайанта.

— Когда-то алхимисты и Творящие создали оружие. Мечи, которые могут убивать богов.

— Ты держал в руках такой меч? — округлила глаза девушка в золотом.

— Все семь. Как я уже и говорил, я начал понимать, что к чему. Еще несколько жизней у меня ушло на полное осознание всего происходящего вокруг и самого себя.

— А как ты возрождался? — спросила Амайанта.

— Когда я умираю, то в тот же миг возрождаюсь в теле новорожденного младенца. Я мог умереть здесь, а возродиться на другом конце света или в доме через улицу. Нет никакой закономерности. Но амалионы постоянно меня находили. Как? Я не знаю.

— Ты был девушкой? — спросила Дэзирэ.

— Нет.

— Драйтлом или амалионом? — еще задала вопрос Зимняя Творящая.

— Нет — покачал головой Максуд.

— Вот тебе уже хоть какая-то закономерность.

Воин посмотрел на нее. Да, он и раньше знал, что может возрождаться только в теле человека мужского пола.

— И что было дальше? — спросила Эйр.

— Когда я окончательно во всем разобрался, то возненавидел амалионов. — он нахмурился и посмотрел себе под ноги. — За то, что они со мной сделали. И за то, что по их воле делал я. У меня есть особенность.

— Да ты что? Правда? Еще одна? — язвила Амайанта.

— Я могу набирать силу… используя Шаг к Единству. Я так это называю. Что это такое на самом деле, я не знаю. Когда я делаю такой шаг, то становлюсь в десятки раз сильнее.

— Как тогда при отступлении в бою с гравалионами? — задала вопрос Сандрин.

— Да. — кивнул Максуд. — Всего таких шагов три. Тогда я дальше второго не забирался. Амалионы готовили меня к последнему шагу. Все очень сложно. Но я знаю, что должен был уничтожить все человечество. И я сделал этот шаг. Но только тогда, когда на предыдущих двух убил несколько десятков тысяч синемордых. Я сделал последний шаг. И практически стер с лица земли амалионов.

— Как? — глаза Дэзирэ возбужденно горели.