Свод единства. Ломая судьбы. Том 2

— Чего? — совсем не попал в разговор алхимист.

— Моего кавалера.

— Это с маленьким ростом и мягким черепом? Нет. У меня твердая кость. Раз, и все. Шишка именно от этого.

— Вот как? — еще сильнее удивилась девушка в плаще. — Значит, ты бабник?

Алхимист разинул рот и беспомощно заморгал. Почему она так решила? Она сказала про кавалера, он сказал, что не боится его и у него есть шишка. От ударов таких низких кавалеров с мягкой лобной костью.

— Ох… нет! Я не это хотел сказать.

— Так у тебя слова расходятся с делом?

Загнала в угол. Он бы ей ответил! Ну и ответил бы! В другие времена. Он ведь мог подолгу говорить, не умолкая. Но с ней все красноречие куда-то делось. Ицуко бы нашел словечко, чтобы описать то место, куда именно девалось его красноречие.

— Побуду. — выдавил алхимист.

— Что, прости?

— Я тут побуду, пока твой кавалер придет? — еще менее уверенно вымолвил Единитель.

— Ты спрашиваешь у беззащитной девушки глубокой ночью в крепости, осажденной врагами, о том, побыть ли с ней рядом, чтобы ей не было страшно? Ну, пока она ждет своего суженого.

Алхимист протер глаза. Ему нужна была пауза, чтобы прокрутить ее слова у себя в голове еще раз. Что она хотела этим сказать?

— Забирай своего охранника и можешь идти. — темная фигура сошла со стены по ступеням.

— Жука, давай сюда. — позвал алхимист.

Зверек недовольно выпрямился на лапах. Пополз по плащу вниз и побежал по камню к Единителю.

— Так что ты на самом деле здесь делала? — спросил алхимист, усаживая Жуку на плечо.

— Искала свет в конце туннеля. — серьезно ответила девушка с волосами цвета инея.

Одна сторона лица полностью открыта, волосы только закрывали ухо. С другой стороны зимние волосы спадали ниже подбородка.

Они стояли на расстоянии пары шагов.

— Свет должен сиять в ночи, выгрызая у тьмы место, где душа может полетать. — сказал алхимист, вспоминая, как говорил не раз ему Ицуко.

— Так и есть. Вот только когда света вокруг уже не видно… — девушка замолчала.

— Если вокруг тебя погаснут огни, то тебе остается только одно — сияй внутри. — еще одно красивое выражение, которое он запомнил.

Девушка замерла. Улыбка медленно сошла с ее уст. Он чем-то обидел ее?

— Единитель! Единитель! — крики с четвертого рубежа долетели до них. — К Максуду! Единитель!

Алхимист вздохнул.

— Там внизу, наверное, сражение. — сказал он.

Девушка легонько кивнула.

— Наверное, что-то от меня нужно. — продолжил алхимист.

Девушка снова кивнула.

— Если пообещаешь, что мы еще встретимся, то я побегу вниз, чтобы ты смогла выполнить свое обещание. — улыбнулся Единитель, похоже его красноречие начинало прорезаться.

Девушка в темном плаще задрала один уголок рта в подобии улыбки. Алхимист улыбнулся шире.

— Я понимаю это, как «да». И это не вопрос, а утверждение. — он поклонился, и взбежал на стену, чтобы опуститься по ступеням, которые сам же и создал, вниз, поближе к врагам.

Крики еще звучали в ночи, пока он не добрался до солдат, что пришли за ним. Ясности в мыслях не наблюдалось. Зато улыбка играла на его лице. Сердце сильно билось, с трепетом вспоминая каждую подробность разговора с той, что казалась ему самой красивой девушкой на свете. И, конечно, с живым умом и острым языком. Ицуко говорил, что от таких нужно держаться подальше. Алхимист улыбнулся. Ах, Ицуко, видел бы ты ее!

Черный меч алхимиста